Ящик Пандоры

Они разъехались в разные стороны и, развернувшись, приготовились ко второму туру безумного состязания. И, видимо, стартовали по обоюдному согласованию с помощью мобильников. Их вели высота намерений, синхронность надежд и аляповатость псевдогероического пафоса. Но насколько безупречен хронометр бытия! Ровно через сорок секунд гонка закончилась: они столкнулись левыми фарами и потому их таксомоторы, утратив центр тяжести и отдавшись раздирающим их центробежным силам, какое-время в сцепке кружились по песку, затем, оторвавшись друг от друга, закувыркались и делали это так долго, пока не стали разлетаться в стороны двери, стекла, сиденья вместе с самими… Эней, выброшенный через лобовое стекло, видимо, в горячке, как убитый солдат, пытался встать на ноги, однако сила земного притяжения была могущественнее его. А вот Ахат, прошедший огонь и воду лагерей, обливаясь кровью, нашел силы, чтобы, согнувшись в три погибели, добежать до кромки воды и там лицом упасть в прибитые волной черные водоросли.

Дарий с Пандорой не могли прийти в себя, и даже стон, который доносился до них со стороны неподвижно лежащего Энея, не мог привести их в чувства, а уж тем более заставить действовать…

– Надо помочь! – вскрикнула Пандора и сделала шаг в сторону Энея…

– Назад! – осадил ее Дарий, – им теперь может помочь только ОН, – художник указал пальцем в небо, – или же «скорая помощь». – Он вытащил из кармана мобильник и позвонил в «неотложку». Объяснил, назвал место события. Он знал, что медики обязаны будут сообщить о происшествии в полицию. – Пошли отсюда, цирк окончен…

– А как же, а как же… – залепетала Пандора, но Дарий, ухватив ее за рукав кожанки, потащил наверх, чтобы забрать мольберт. – Все узнаем из газет, а твое присутствие здесь необязательно.

– Какой же ты бесчувственный, – чуть не плача, канючила Пандора.

– Прошу тебя, заткнись! Они тебя с Шоком чуть не угробили, а ты тут распускаешь слюни… Заткнись и надень на собаку поводок…

Подходя к перекрестку со светофорами, они услышали сирену: со стороны переезда мчалась «скорая помощь», которая проехала на красный свет и устремилась в сторону залива.

– Быстро сработано, – сказал Дарий и подумал о себе – что вряд ли так быстро приедут к нему, когда он будет на грани…

– Как ты думаешь, их спасут? – наивность Пандоры не знала границ, ибо о том, «быть или не быть» «жить или не жить», известно только одному ЕМУ, которого, скорее всего, не существует. А если ОН и существует, то находится на нелегальном положении среди звездных сгустков, а может быть, и вне их, в какой-нибудь черной дыре, в немыслимых глубинах и абсолютно недосягаемых для лучезарного света Вселенной… Ох, какая божественная даль! Сколько в ней абсурдной красоты и безмятежных сновидений!..

– Во всяком случае, попытаются спасти, но врачам придется сегодняшней ночью как следует порезвиться скальпелями… – И мысленно Дарий посочувствовал хирургу Кальве. А может, успокоил он себя, отпустят их с миром к праотцам, чтобы впредь не страдали и не мучили рядом лежащих.

В коридоре они встретили Медею, стоявшую в прихотливой позе возле своих дверей и пытавшуюся попасть ключом в замочную скважину. Но это было ей не под силу, и она, не разгибаясь, каким-то нечеловеческим голосом попросила о помощи… Дарий взял ключи и открыл дверь. Из помещений пахнули затхлые запахи, свитые из табачного дыма, прокисшей капусты, водочно-пивного перегара и подгоревшей пластмассы. Так всегда пахнут подпаленные ручки ковшиков и кастрюль, в которых вода выкипает быстрее, чем электросочленяются в человеческой голове уставшие от жизни нейроны…

Поздним вечером, когда была проведена вся сангигиеническая процедура с Артефактом, Дарий услышал, как отворилась и тихо захлопнулась дверь, что его насторожило и заставило подойти к окну. Не зажигая света, всмотрелся в наступившие сумерки и увидел Пандору. Она стояла возле лавочки и с кем-то разговаривала по мобильному телефону. «Ага, – сказал себе Дарий, – опять начинаются старые номера…» Он убыстрил свои движения: вышел в другую комнату и через окно (придет время, когда в его проем он будет взирать в пустой, безмолвный мир, вбирая в себя весь ужас одиночества) выбрался на улицу. Обогнув дом, крадущимися шагами он подошел к темному кусту девясила и затаился. Спецоперация по пресечению… Секретное мероприятие во имя и во благо… И услышал пока что непонятные для него словосочетания: «Это непросто, нужны деньги… Нет, нет, если я сказала, значит, постараюсь быть ко времени… Без разницы – Брюссель это или Париж… Я не могу больше говорить, ну мало ли… Конечно, не отпустит, но это поправимо… Всего… И тебе спокойной ночи…» И Дарий, сверх меры удивленный и сильно озадаченный таким монологом, тем же путем вернулся к окну и забрался в комнату. Они почти одновременно встретились в прихожей.

– Где ты была? – как ни в чем не бывало спросил Дарий, хотя чувствовал, что голос его выдает. И, видимо, Пандора это тоже почувствовала и не стала изворачиваться. Но отделалась полуправдой.