Ящик водки. Том 4

— Но все-таки: люди работали, а им не платили зарплату. Так хоть задним числом платите!

— Ты имеешь в виду корпорации, которые остались? Какой-нибудь «Мессершмитт»? Хотя, думаю, деньги, в том числе и из бюджета, выделялись. Впрочем, не важно. Сидели люди в немецком лагере, им платят немцы — отлично, меня это устраивает. Но давайте продолжим эту логику. Сидел в русском лагере — получи от русского правительства. Он же, зэка наш родимый, тоже бесплатно херачил! Днепрогэсы всякие строил, Магнитки. Пускай наши корпорации, которые построены лагерниками, например, Магнитогорский металлургический комбинат, платят лагерникам бабки.

— Логично. А то, сука, у меня есть знакомые, которые скупили по дешевке земли по берегам канала Волга—Москва, а теперь перепродают их под дачи. Так они пьют за товарища Сталина — это ж он нагнал зэков на строительство канала, и теперь ребята с этого получают прибыль. Вот пусть бы и отчисляли на поддержание выживших зэков. Надо бы действительно поставить вопрос! Вот Норильский комбинат, который зэки строили, — он чей сейчас, кто с него прибыль снимает?

— Потанинский он.

— Вот Потанин и должен платить. Пусть у него тоже будет совесть, как у немцев.

— В самом деле! Если мы, дрожа лицом, в праведном гневе говорим: условно говоря, «Сименс» наживал бабки на наших военнопленных, которые там работали, на угнанных в Германию, и теперь обязан нам платить компенсацию, то не должны ли мы сначала обратить это внимание на «Норильский никель», и на Магнитогорский металлургический, и на все сибирские прииски золотые?

— Я просто не знаю, как это сделать.

— Да взять и принять закон в Государственной думе!

— Ну, это как с реституцией получится. Концов не найдешь.

— Нет! У нас абсолютно понятны границы этого периода. Абсолютно понятны статьи, по которым нужно выплачивать. Ты что думаешь, в 30-х годах не было жуликов, воров и убийц? Были. Мы им платить компенсацию не будем. А если сел по политической статье и реабилитирован в 56-м году или позже — будьте любезны. Где ты работал? В лагере 37бис/такой-то? Предприятие теперь называется Акционерное общество «Красное вымя». Оно и обязано выплатить компенсацию.

— Очень хорошо. Я не возражаю со своей стороны. «Уголок» даю — как Ельцин.

— И до тех пор, пока «Красное вымя» не заплатило компенсацию, к немцам не суйся. Они — во вторую очередь. А то немцы заплатили, а наши? Давайте за себя-то сами ответим. Чтобы у нас было моральное право потом с немцев-то спрашивать. Мы вот своих, которых мы посадили, — мы им заплатили. А теперь, дорогие товарищи немцы, заплатите нашим, которых посадили вы.

— Немцы сами начали платить. Добровольно. Притом, что советское правительство два раза отказывалось.

— А сейчас человек жалуется: мало немцы платят, — и не берет этой компенсации. А ты сначала с наших получи!

— Тут вот что можно сказать по поводу зэков и компенсации. Я в одной зоне видел — два плаката рядом висят. Один — «На свободу с чистой совестью». Ну, с ним все понятно — наглядная агитация. А второй плакат такой: «Умом Россию не понять». Я думаю, что это действительно так. В этом отдают себе отчет даже зоновские охранники, люди не очень научно подкованные. Так зачем же мы будем искать в России какую-то банальную логику? Я бы не стал на этом основывать свои оценки и суждения. Да и ты не стал, наверное.

— Ой, господи! Боже мой, как я устал от этой белиберды про «умом не понять»… Ну ладно… горбатого— могила…

Комментарий

Теперь коротко про то, что я в том году сочинял.

Немало я тогда написал заметок про Америку — это были главы книжки, которую я после издал. Она вышла в «Вагриусе», который тогда был на пике славы.

Но главным образом я тогда описывал русскую жизнь, по которой в Америке соскучился. С отвычки все отечественное кажется таким трогательным — какое-то время…

Один из сюжетов был такой. Некий мелкий бизнесмен по имени Артур Аветисян жил себе в Подмосковье в своем доме. У него возникли проблемы с братвой — на почве денег. Похоже, на словах им договориться не удалось. И вот однажды на рассвете к дому подъехала бригада и стрельнула по окнам пару раз — типа бабки отдавай. Жена и дети были этим сильно огорчены. И вот этот Аветисян взял автомат, который у него был спрятан со времен войны в Карабахе, и открыл ответный огонь. Двоих он сразу убил, за остальными погнался и на ходу еще одного положил. Остальные убежали. После чего приехала милиция и провела борьбу с преступностью: забрала у человека автомат. Он говорит — что вы делаете, как же я дальше? Ему ответили — ты вообще скажи спасибо, что тебя за незаконное хранение не сажают. А как же быть? Никак. И вот он съехал из своего дома. И ездил скрытно на допросы в прокуратуру, дело же возбудили по факту стрельбы. Органы его как бы взяли под охрану. Как бы — потому что однажды Аветисяна расстреляли неизвестные прямо под окнами прокуратуры. По официальной версии, он был ранен и дальше его стали прятать еще тщательнее. Однако сдается мне, что конец был несколько более печальным… Грустная история.