Ящик водки

Он долго говорил и их уболтал, они кивали, и все кончилось хорошо. А интервью дает тоже не очень интересные… Еще я, кстати, в 2001 году съездил в пресс-тур в Бордо. Ездил там по замкам, которые скупает фирма «Малезан», – она торгует вином в России. Так вот они скупают виноградники в этом Бордо, такие, чтоб там были руины замков. И эти замки они восстанавливают, реставрируют, отделывают под старину, и вперед. Они создали клуб любителей старины, и члены могут со скидками селиться в этих замках и так культурно отдыхать. Кстати сказать, 17 ноября 2001 года ты мне дал интервью. Первое. Оно открывает первый том. Можно сказать, что с него и началась эта книжка. Которая вот этим и кончается – концом 2001 года…

Послесловие Свинаренко ко всем четырем томам

Каждому поколению достается своя война и своя оттепель. Речь не только про Вторую мировую и шестидесятничество – но и про Гражданскую с нэпом. Нам повезло больше других: оттепель у нас выдалась просто грандиозная, а война – самая вялая из тех, что были за последние 100 лет, до сих пор по крайней мере.

Зачем эта книга?

Книги – они для того, чтоб убивать время. Я говорю это со знанием дела, как человек, который видел ситуацию с обеих сторон баррикады. Многие годы чтение было моим главным занятием в жизни, я от него отрывался ненадолго, только чтоб заработать на хлеб и выполнить какие-нибудь иные скучные обязанности. Смешно: общаясь с девушками, я болтал с ними опять-таки про книги. В юности я всерьез планировал проработать всю жизнь сторожем или же истопником, чтоб иметь возможность беспрепятственно читать и не тратить время на ерунду и суету. Что касается материальной стороны жизни, то плавленые сырки с «Жигулевским» пивом и езда на трамвае казались мне вполне приемлемым уровнем; так я представлял себе достаток. Я покупал новые ботинки тогда, когда имевшаяся единственная пара начинала разваливаться. То же было и со штанами. Помню, у меня случайно завелись вторые джинсы, так я их тут же сменял у поэта Андрея Гальцева на потертый пилотский кожан (подаренный ему летчиком, отцом девушки, за которой он ухаживал в перерыве между первым и вторым браками), который меня сразил тем, что его можно носить и зимой и летом, что избавляло от множества забот с гардеробом. Забавно, что когда через 20 с лишним лет после этой сделки в очередной приезд Гальцева в Москву из своих азиатских путешествий мы пошли с ним пить пиво, он обратил внимание на смешной факт: на мне была летная куртка, не та самая, конечно, но того же самого образца. Мы посмеялись. И вот что еще смешно: мы познакомились с Гальцевым в начале 80-х, когда начала разворачиваться ситуация, из которой мы сделали книгу. А над моей привязанностью к старому фасону мы смеялись, когда я сдавал четвертый том в издательство.

Ну так вот. Как читатель я, стало быть, вполне могу себя считать экспертом. Что касается другой стороны баррикад, то эта книжка, которую вы сейчас листаете, у меня то ли десятая, то ли по крайней мере девятая. Не будучи Львом Толстым, я тем не менее берусь судить о том, как это все технически осуществляется. Да, страстное желание убить время – вот что толкает человека к, скажем так, письменному столу. (Чисто коммерческую литературу, написанную исключительно ради заработка, мы тут не рассматриваем по понятным причинам.) Но убить время хочется все же не абы как, но красиво! Как говорится, «зачем любить, зачем страдать, раз все пути ведут в кровать», – но влюбленность все же выше стоит в рейтинге способов убить время, чем поход в публичный дом. Так и тут.