Ясное небо

Она снова подняла голову и посмотрела в небо — такое ясное и чистое сегодня. Коренная горожанка, девушка давно привыкла к местным причудам погоды, но все равно любила эти редкие ясные дни. Небо сегодня было теплым и добрым, чистым и зовущим. Будто знало, что у нее впереди полная радости жизнь, будто радовалось за нее и даже торопило навстречу этой радости. «Все будет хорошо, — шептало оно, — все будет правильно, иди смело…» Она улыбалась ему…

* * *

Диспетчер, светловолосая Лиза, приветливо улыбалась ему.

— Смурной ты сегодня какой-то. Не выспался?

— Голова болит, — соврал он.

Не портить же день человеку, Лиза женщина милая, молодая, жизнерадостная. Ни к чему говорить, что с самого утра он ждет. Ждет, когда старый телефон на стойке перед ней взорвется трелями, которые означали только одно — началось. Он и в обычные дни частенько трезвонил, этот кусок дешевого пластика. Пиликал противным голосом, а потом сообщал Лизе, что где-то с кем-то опять случилось что-то плохое. Но в обычные дни его вопли были какими-то будничными и привычными. Рутинный выезд, таблеточки-укольчики, рутинный возврат. Иногда новый жилец в стационар.

В обычные дни.

Сегодня привычный аппарат казался затаившимся хищным зверёнышем, грозным эмиссаром чуждой бесчувственной силы. Сегодня его крик будет требовательным и злобным. Каждый раз в такие дни звонок телефона заставлял его вздрагивать. Так, наверное, вздрагивали в темные века крестьяне в своих запертых на засовы домах темными ночами, слыша злобный, леденящий душу вой. Нет, не волки — эти ребята из костей и мяса, они понятны и не так страшны.

В такие дни телефонные трели заставляли его вспомнить тоскливый вой баньши, безумный хохот козодоев, стоны призраков в стенах древних замков и прочие средневековые страшилки.

В такие дни эти леденящие, в общем-то, душу вещи казались смешными по сравнению с холодным требовательным криком белого пластикового зверька.

* * *

— Колян, с тебя следующая, — резюмировал золотисто-рыжий худой подросток, глядя, как из коричневой полторашки в одноразовый стаканчик капают последние пенные капли.

— Скупнусь сначала, потом все равно до ларька вместе пойдем. Там и куплю. — не стал возражать паренек по имени Колян и закинул пустую тару в кусты. Он был не намного упитаннее рыжего друга, но шире в плечах. Третий, черноволосый низенький крепыш с мощными, удивительно волосатыми для своего возраста ногами, молча подхватил свой стаканчик и жадно припал к напитку.

— Уф, хорошо! — крякнул он. — Жара сегодня, не продохнуть. Хорошо хоть речка есть. И пиво.

— Пиво в любую погоду хорошо, если хорошее, — рассудительно заметил рыжий.

— Тоже верно, — согласился крепыш и вальяжно раскинулся на песке, упершись локтем. Они переглянулись и заулыбались спонтанной кинематографичности диалога.

— Пятый год у вас тут живу, а погоду вашу понять не могу. Облака и облака всегда. Не люблю я так, по солнцу скучаю. Хорошо сегодня.

— Погода как погода. Привыкнуть уж должен.

— Привыкну, — вздохнул крепыш. — Куда я теперь денусь, раз мать тут.

Какое-то время пили пиво молча, в тишине, слушая ленивый речной прибой, щурясь от жаркого летнего солнца. Река была небольшой и, несмотря на постоянную облачность, теплой. Народу в середине рабочего дня немного, в основном группки такой же, как они, молодежи, пришедшие порадоваться редкому солнечному деньку и немного позагорать под легкие алкогольные.

— Пошли в воду, — Колян воткнул полупустой стаканчик в песок, — сполоснемся и до ларька.

— Только я недолго потом, — предупредил, вставая, крепыш. — Матери по дому пойду помогать.

— Вечером выбирайся, не пропадай, — рыжий первым умчался в воду, веером разбрасывая брызги. Остальные пошлепали вслед.

Сначала побултыхались по грудь в воде, смывая песок, потом рванули наперегонки в глубину. Черноволосый, как всегда, легко вырвался вперед. Он даже не греб особо ногами, мощных движений рук, словно лезвия без плеска уходивших в воду, вполне хватало, чтоб на короткой дистанции обогнать долговязых, но еще по-юношески нескладных друзей.

— Тьфу, ихтиандр хренов, — беззлобно плюнул вдогонку рыжий. — Жми назад давай, а то без тебя все выпьем.

Крепыш еще какое-то время резал воду, словно скутер, наслаждаясь теплом воды и силой молодых, но уже мощных мышц. Потом развернулся, лег на спину и не спеша двинулся обратно. Волны приятно покачивали его, солнце пригревало живот и грудь.

Плавать его никто не учил, отец… в общем некому было. Они пятый год как переехали с Кавказа в Н-ск с матерью, так и живут пока с ней вдвоем. Может, мать и найдет себе кого, он был не против. А плавать он сам научился, как-то само вышло. Зашел в воду поглубже — и поплыл. Так, как по телеку видел. Кролем. Это он потом в интернете вычитал, что это называется кроль. А позже выяснил, что если набрать в легкие воздуха побольше, то вода держит его и лежа на спине — остается только лениво шевелить ногами, и вот ты уже плывешь. Помогать руками пока не хотелось, хотелось вот так лениво плыть к берегу, впитывать солнечное тепло и смотреть в небо.