Ясновидящий

Хотя на первый взгляд казалось, будто злодеяние совершил безумец, Мэйс быстро понял, что это отнюдь не так. Психологическое оружие, которое применил злодей, было пострашнее кинжала. Солдаты впервые в открытую заговорили о возвращении в родной Даркленд, они уже готовы были отказаться от всего, завоеванного с таким трудом и такой ценой. Впервые взаимное недоверие и страх проявились открыто. Если отряд в таком состоянии пустится в путь, то вскоре вспыхнет самая настоящая резня.

Однако убийцы, вернее, один из них допустил оплошность. Он оставил крошечную зацепку...

— Зито, — сказал главнокомандующий Рихтер, — ты встанешь вон там и будешь держать в руках лук с натянутой тетивой. Отойди на восемь шагов вот от этого места. — И главнокомандующий начертил на снегу крест. — Мэйс будет стоять за спиною каждого, кого мы подвергнем испытанию, в пяти шагах от креста. Коль скоро кто-нибудь поведет себя подозрительно или же агрессивно, постарайся ранить его, но не смертельно. Если вдруг промахнешься — во что я, впрочем, не верю, — Мэйс сделает все, что нужно, своими средствами.

— Но для чего городить весь этот огород, командир? — спросил Зито.

Он выглядел весьма внушительно, словно так и явился на свет — с натянутым луком в руках.

Рихтер продемонстрировал маленький герб величиной не более ногтя:

— Вот такие штучки обычно прикреплены к кинжалу чуть ниже рукояти по обе стороны лезвия. Мэйс обнаружил это в ране одного из товарищей Блодивара. Наверное, когда убийца наносил удар, эта штука отскочила, а он этого и не заметил.

— Ах вот оно что... Стало быть, потому вы так хотели взглянуть на мой ножичек?

— И теперь ты вне подозрений, Зито. Сожалею, если оскорбил тебя недоверием.

— Да полно, командир! Но мне можете верить. Вы же сами все знаете...

Рихтер вместо ответа похлопал смуглого цыгана по спине, потом подал знак Грегору, юноша тотчас отдернул парусиновый полог и подозвал сержанта Кроулера.

— Ваш кинжал! — сказал Рихтер, протягивая руку.

— С чего это вдруг? — спросил Кроулер.

Глаза его настороженно перебегали с одного лица на другое. Он нервно облизывал губы.

Мэйс, стоявший у сержанта за спиной, сделал шаг вперед.

Зито Таниша поднял лук и прицелился прямо в грудь коренастому сержанту.

— Я приказываю! Извольте подчиниться! — повысил голос Рихтер.

— Но почему цыган целится в меня? Что все это значит? Вы же меня знаете — я преданно и верно служу бок о бок с вами вот уже десять лет...

— Зито, — ледяным тоном произнес Рихтер, — если он в течение десяти секунд не отдаст мне своего оружия, стреляй! Кроулер побледнел, потом медленно протянул Рихтеру свой кинжал.

Главнокомандующий быстро осмотрел оружие и тотчас возвратил его сержанту:

— Примите мои извинения, Кроулер. Убийца оставил метку, а теперь никому нельзя верить. Последнее время вы, надо сказать, тоже ведете себя как-то подозрительно...

Кроулер хмуро сунул кинжал в ножны и пробурчал: у — Только потому, что подозревал вас — и вообще всех подряд!

— Зови следующего! — приказал Рихтер Грегору. Юноша приглашал горцев одного за другим, — и каждый, без учета чинов и званий, подвергался проверке.

Но вот настала очередь солдата по имени Картье — того самого, единственно уцелевшего из семерых, сорвавшихся в пропасть при восхождении. Главнокомандующий сказал тогда, что лишь безумец может так рискнуть собой, именно этот довод отчасти и снял с Картье подозрения в злодействе. Картье отнюдь не был сумасшедшим, но, как оказалось, не был и человеком...

— Могу я взглянуть на твой кинжал? — уже в который раз задал Рихтер свой сакраментальный вопрос.

Из тех сорока человек, что дрогли на ветру по ту сторону парусины, благополучно прошли проверку тридцать два. Рихтер действовал уже чисто автоматически, а в душах проверяющих волнение постепенно сменялось отчаянием. Конечно, пока нельзя было исключить вероятности, что убийца — один из восьмерых, ждущих своей очереди на ветру, но надежда на это таяла с каждой минутой. Возможно, поразительно изобретательным убийцам все же неким непостижимым образом удалось благополучно пройти проверку. Главнокомандующий тоже заметно приуныл.

— Что? Мой кинжал? — недоуменно спросил Картье.

Как и все остальные, он не подозревал ни о предстоящей проверке, ни о том, в чем она будет состоять.

— Да, — кивнул Рихтер. Картье не шелохнулся.

— Это приказ, — возвысил голос главнокомандующий.

— Откуда мне знать, может, все вы тут... — забормотал рядовой.

— Зито! — скомандовал Рихтер и, сурово взглянув на Картье, прибавил:

— Если ты тотчас же не повинуешься, Зито тебя пристрелит.

Картье озирался, глаза его перебегали с Мэйса на цыгана, который отвечал ему ледяным взором. Смуглые руки крепче сжали грозное оружие. Картье невероятно походил теперь на крысу, загнанную в угол, — даже шипел сквозь стиснутые зубы.

Рихтер отступил на шаг.

— Тебе нечего опасаться, если ты не изменник и не убийца. Один взгляд на твой кинжал и...

В мгновение ока кинжал оказался в руках Картье. Он метнулся к главнокомандующему, словно бешеный пес. Лицо его было бесстрастно, зубы оскалены...