Iassa

– А фамилия этого грозного менеджера известна?

– Да, он мне сказал. Боков Алексей.

– Ясно. Надо кинуть информацию Борису. Он наверняка что-нибудь ещё нароет.

– Я вижу, что вы с ним подружились не на шутку.

– Слушай, если тебя будут пугать змеями, колоть препаратами, бросать в кабинку со взрывчаткой, ты ведь, наверное, тоже будешь дружить с людьми, которые проясняют эти странные события.

– Ладно, не злись. Странное лето у нас нынче получается. Горячее.

– Давай о нашей фирме. Как думаешь, тебя кто-то отслеживает?

– Это похоже на паранойю, но думаю именно так. Потому и симки меняю постоянно с некоторых пор.

– А кому выгодно, чтобы у нас работа вся встала? Что наши сотрудники, не появилась ли тревога?

– Появились нехорошие ожидания. Все с напряжением ждали зарплаты. Счета наши заморозили. Но главный бухгалтер как-то провернулась с векселями. В общем, пока мы выкрутились. Не знаю, как дальше. Если честно, мне хотелось бы уже со всеми заморочками с этой женщиной здесь закончить, у меня как-то мозг на несколько задач плохо работает.

– Я тебе обещаю, что мы скоро со всем разберемся. Понимаешь, я пятнадцать лет назад опустила руки и пустила всё на самотёк. Но пришло время, я это чувствую, поставить окончательную точку.

Муж проводил меня до кабинета Светланы. Сегодня она выглядела не сильно хорошо.

– Что-то случилось?

– Да нет, просто ремонтом занимаюсь. Давай начнём.

Она разложила бумажки одинакового размера.

– Представь себя и своё окружение. Для удобства можем бумажки поименовать.

– Хорошо, – я написала на одной бумажке «я», на другой «Андрей», на третьей «Галицкая», на четвертой «Сергей», на пятой «Манечка». Хотелось приписать Бориса.

– Конечно, пиши, он как раз в самом близком окружении на данный момент. Теперь положи себя и расставь все карточки, как чувствуешь. Кто ближе, кто дальше.

– Близко, конечно, родные и муж.

– Посмотри, какие ощущения.

– Есть что-то неопределённое.

– Ты поставила его впереди себя, и имею в виду сына. Он как будто загораживает тебе путь. А вот Манечка стоит чудесно, рядом с тобой.

– Сын не может загораживать путь.

– Давай, передвинь. Дети должны быть перед тобой, но путь должен быть открыт. Передвинь немного, поиграй.

Я стала передвигать карточку сына, но почти ничего не почувствовала. Снова и снова мы входили в такое странное состояние полусна, чтобы понять ощущения. Это состояние характеризуется сначала полным расслабление, что-то было по аутотренингу, читала очень давно. «Моя рука тяжелеет, моя рука свободная». Потом начинаются спонтанные движения, будто ты танцуешь, но без ритма или определённости. И потом вот так ходишь по комнате и смотришь на себя со стороны. И вдруг в какой-то момент начинаешь понимать гармонию собственного танца, то есть улавливать движение, которое хочется повторять. При этом изначально ты смотрел на расставку карточек, которые обозначают людей. В какие-то моменты я бросала взгляд на себя как бы со стороны, и мне вся сцена казалась нелепой. Постепенно мы нашли место карточки Сергея, я поняла, что наши линии теперь рядом, но никто не мешает друг другу.

Теперь стали смотреть Андрея. Андрей рядом со мной, и мои ощущения – это уверенность в его поддержке. Что-то незыблемое, полное доверие.

Борис дальше от меня, и Светлана предложила посмотреть в будущее, и вообще отодвинуть подальше. В целом, это правда. Он нужен мне сейчас, но я не хочу больше заниматься расследованиями.

Ну, и теперь Галицкая. В моей душе сразу всё стало как натянутая пружина.

– Наташа, давай, рассказывай, что не так у тебя с этой женщиной.

– Меня бесит, что она взяла себе право осуществлять контроль над моими близкими. Мало того, я почти на сто процентов уверена, что именно она устраивает эти акты устрашения. Кто может это быть ещё, подумай сама.

– Я не буду касаться вопросов Уголовного кодекса. Только психологических. Как думаешь, почему она смогла влиять на твоего бывшего мужа, сына, внучку?

– Потому что она обладает какими-то сверхспособностями, наверное. Но почему-то мне кажется, что её раздутая донельзя репутация специалиста является, во-первых, результатом неплохой работы пиарщика, сейчас я это прямо увидела, я ведь занималась продвижением товаров-услуг. Просто хорошая работа. Кстати, ведь детский центр, в котором она работает, это и есть самая первая реклама. Но в таких профессиях нужны реальные люди, которые будут тебя рекламировать.

– То есть, ты понимаешь, что ты сейчас сказала? Ты признала её профессионализм, признала, что у неё широкие связи, потому что она постоянно общается с людьми. И что у неё репутация.

– Да, но, похоже, эта репутация ещё имеет одну сторону. В разговоре с директором центра прозвучали угрозы. Значит, её репутация держится либо на страхе, либо на деньгах. Кстати, у неё неплохие доходы от гранта как бы на докторскую диссертацию. Мне Борис говорил.

– Вот видишь, это ещё больше укрепляет её веру в себя, раз. Соответственно, окружение ловит эту волну спокойствия.