Ястреб и голубка

— Именно так я и поступлю, милорд, — сказала она твердо.

Шейн откинул голову назад и разразился хохотом:

— Сдаюсь, миссис Гритс. Ваша взяла.

Шейн рассказал Барону об ужасной ночи, которую он провел сначала во Флите, а потом в могиле у церкви Святой Бригитты. Оба невесело посмеялись над событиями этой ночи, но затем долго беседовали о том, чем были заняты их головы и что тяготило душу. Правда заключалась в том, что — ив этом они были едины — их сердца уже не были столь беззаветно отданы Ирландии и ее вечному стремлению к свободе. Они начинали уставать от бессмысленности своих усилий. Они рисковали жизнью и честью ради невежественных и неблагодарных бунтарей, но больше всего их удручало сознание, что никогда не наступит в Ирландии мир — не наступит, пока останутся там хотя бы два клана, готовые устраивать друг другу резню и убивать людей, мирно спящих у себя в постелях.

Шейну хотелось вести более спокойную жизнь — и эту жизнь он стремился разделить с Сабби. Внезапно он обнаружил, что бесцельно слоняется по комнатам, совершенно выбитый из колеи отсутствием возлюбленной. Он так отчаянно в ней нуждался, что чувствовал себя без нее почти увечным, калекой — потому что она стала его частью. И дом, и все в доме напоминало ему о ней. Ее душа словно обитала во всех комнатах; он ощущал тепло ее существования, и наконец ему стало мерещиться, что он готов сойти с ума от одиночества. Дни, проведенные без нее, казались ему вечностью.

В любом случае, ясно было одно: он должен вернуть ее и привязать к себе таким образом, чтобы она никогда больше не смогла его оставить. Никогда. Надо будет поручить Джекобу Голдмену выправить все бумаги, которые позволят ему развестись с Сарой Бишоп.

Даже в кабинете Голдмена Шейн беспокойно расхаживал из угла в угол, не скрывая нетерпеливого раздражения.

— Вы уверены, милорд, что хотите именно развода? Прошу простить мне эти вопросы, но менее чем год назад вы непременно желали жениться на Саре Бишоп.

— Да, да, вполне уверен. Год назад мне было необходимо заполучить ее ирландские земли, но теперь я собираюсь сворачивать свои дела в Ирландии.

— Понимаю. Вы не думали о таком варианте, как признание брака недействительным?

Если брак по существу не имел места, то, может быть, официальный развод и не потребуется.

— Нет. Если бы я добивался признания брака недействительным, то дело относилось бы к ведению церкви и, следовательно, целиком зависело бы от капризов церковников, а им только того и надо — тянуть такие дела годами! Я хочу, чтобы решение было оформлено быстро, законно и подлежало обязательному исполнению.

Голдмен уставился на него пытливым взглядом.

— Чрезвычайно деликатное дело. У вас должны быть веские основания для развода и возможность их доказать.

— Эти основания есть у нее: супружеская неверность. Она должна дать мне развод, — настаивал Шейн.

— Милорд, простите мою грубость, но вы таким образом предоставляете ей право отхватить изрядный куш от вашего богатства.

— Мне наплевать, во что это обойдется, Джекоб. Мне нужен развод. За этот год она по моей милости хлебнула лиха и вполне заслуживает щедрой компенсации. По совести говоря, я должен оставить ее богатой женщиной, чтобы не причинить урона ее репутации. Выправляйте все бумаги и побыстрее везите их в Блэкмур.

— В таком деле, милорд, нельзя допустить даже тени подозрения, что имеет место какой-либо сговор. Соглашение о разводе должно быть достигнуто приватным образом — между вами и Сарой, — и в этом процессе я участвовать не могу. Вам следует самому отправиться туда и получить ее подпись на соглашении, которое окажется приемлемым для вас обоих. Вот тогда мы подадим все необходимые бумаги в Дом правосудия. Ваш друг, сэр Эдвард Коук, может помочь вам ускорить дело; я, к сожалению, этого не могу.

— Проклятье! — взорвался Шейн.

Джекоб Голдмен улыбнулся, видя, как возмущают все эти формальности его нетерпеливого клиента. Шейну Хокхерсту всегда было тесно в рамках закона, придающего столь большое значение мелочам и не принимающего в расчет страсти и время.

— Я подготовлю для вас документ по всей форме и оставлю в нем свободные промежутки для указаний, какое имущество вы передаете в ее собственность, какие ей причитаются драгоценности и денежные суммы. Вы сможете заполнить эти промежутки, когда достигнете соглашения. А она, в свою очередь, могла бы — как мне кажется — уступить вам земли в Ирландии, раз уж вы прибегли к столь необычным способам, чтобы завладеть ими.

— Ax, Джекоб, быть ирландцем — это значит понимать, что мир разобьет твое сердце, не дожидаясь, пока тебе исполнится тридцать.

Губы у Джекоба дрогнули.

— По-моему, и у нас на иврите есть такая же поговорка.

Они печально улыбнулись друг другу.

Когда Шейн вернулся из Темз-Вью, Барон передал ему срочное послание из Ирландии.