Ястреб на перчатке

– Нет, господин, – печально помотал головой Хасан.

– Добейте всех врагов, кто еще шевелится! – приказал я.

Хасан хищно оскалился и кивнул. Наклонился, пнул ногой лежащего рядом «черного». Тот застонал, топор обрушился раненому на голову.

– Отмените приказ! – потребовал Феррейра.

– Нет! – отказал ему я. – Все, кто посмел напасть на мой дом, умрут. К тому же вы прекрасно понимаете, Феррейра, – свидетелей оставлять нельзя. Это нужно замять, скрыть, утаить ради безопасности и спокойствия королевства.

– Скрыть не удастся, – возразил Блас.

– Скрыть – нет, изменить полностью – да. На меня напали. Филипп и его люди погибли, защищая меня.

– Все сорок человек?

– Часть останется убийцами, часть наденет светлые одежды. Кстати, как вы здесь оказались? – спросил я.

– Хотел с вами поговорить…

– О чем же?

– Теперь нам уже не о чем разговаривать, Гийом! Марию я вам никогда не прощу, – медленно ответил Феррейра. Глаза его горели.

– И не надо. Вы – во дворец, возьмите самых верных гвардейцев, оцепите дом. Все нужно сделать так, как я сказал, иначе скандал заденет и короля. Выносите трупы. Я – к Агриппе д'Обинье.

– Я не позволю вам его убить! – Рука Феррейры все еще сжимала рукоять меча.

– Убивать? Нет. Смертей хватит. Просто поговорить, – ответил я. – Весь мой дом – царство смерти. Убиты все мои слуги и воины – двадцать с лишним человек. Филипп разрубил Сайлана, моего визиря – человека, спасшего мне жизнь. Убийцы прикончили моего пса, зарубили даже кошек на кухне.

– Вы могли пощадить Филиппа!

– Для вас он просто ученик, милый юноша. Таким он был и для меня. Но никто, пришедший ко мне с мечом, не имеет права на жизнь. Я не хочу ссориться с вами, Блас.

– Вы с ним играли. Знали все заранее. Это хуже, чем убийство беззащитного. Вы со всеми играете – со мной, с Луисом и Изабеллой. С Марией де Таворой. С Гонсало. Нравится играть людьми?! Доигрались. Мне жаль, что я сегодня дрался на вашей стороне! Отныне вы мне враг, Гийом! Говорю открыто.

– Спасибо за откровенность. Вы мне больше ничем не обязаны, тот случай с медведем – на сегодняшнюю помощь. Только, пожалуйста, не бейте в спину. Не люблю.

Ударом ноги распахнул дверь. Вошел в личные апартаменты графа д'Обинье-старшего.

Агриппа вскочил на ноги, потянулся рукой за мечом, лежавшим на столе. Хлестнул его воздушной плетью по руке. Да, не ожидал лучший полководец Хорхе Третьего увидеть меня ночью в своих личных покоях. Я должен был лежать мертвый, обезглавленный для верности, на залитом кровью полу в горящем особняке, а не расхаживать по его дому.

Бойни не было – просто погрузил в сон или отвел глаза всем, кого встретил на пути.

На расстеленной кровати – Мария.

– Ужасной тебе ночи, Агриппа! Как ты себя чувствуешь?

– Где Филипп? – О брате вспомнил. Ясно, сам знаменитейший граф не мог участвовать в убийстве королевского мага. Положение не то, да и рисковать собой права не имеет. Филипп же с радостью согласился. Мститель и радетель за семейную честь и братское счастье.

– Все кости переломаны. Мертв. Как и все, кого ты послал.

– Убийца! – Агриппа бросился на меня, безоружный. Плеть отшвырнула его назад на кровать, оставив багровые полосы на мускулистом теле.

– Ты хотел меня убить, а не я тебя! Успокойся. Я пришел поговорить.

Агриппа молчал, тяжело дыша, выжидая миг для новой попытки.

– Твой брат, которого я был бы рад принять как друга, погиб, подняв на меня меч. Хочешь последовать за ним? – спросил я. – Взяв с собой Марию?

Агриппа вздрогнул.

– Если разговора не получится, мне придется вас убить. Я слышал нелепые обвинения. Это ложь. Я никого не хотел убивать. Марию использовал, да. Она приманила бы к себе Луиса и тут же отторгла. Вашей любви ничто не угрожало. Я не мщу неверным любовницам. Но тебя использовали, Агриппа. Твои чувства, твою любовь. Мария и ее покровители. Те, кому давно надоел пришлый маг. Герцог Гальба, например. Раз не получилось приручить, через ту же Марию, – убрать, убить. Руками графа д'Обинье, его людей, брата и моего ученика Гонсало, помешанного на чести.

– Ты лжешь! – воскликнул Агриппа.

– Спроси у нее сам. Видишь, Мария даже не пытается возражать. Знает, я умею чувствовать ложь. И наказывать за нее.

– Я люблю тебя, Агриппа! – закричала Мария.

– Тем хуже, – заметил я. Д'Обинье молчал. – Я пришел заключить с тобой мир. Откажусь от мести. Забуду все. Не трону Марию, хотя она достойна смерти. Ты же согласишься с моей версией случившегося. На мой дом напали. Филипп, бывший у меня в гостях, пал, защищая хозяина. Блас Феррейра был там под самый конец, подтвердит. Можешь поговорить с ним. Твой брат пал в честной схватке.

– Защищая… Ни за что!

– В противном случае в городе начнется гражданская война. Знать захочет моей смерти. А я не дам себя убить. У меня будет время до утра на подготовку. Кровь зальет улицы. Его Величество – ты о нем подумал? Как отразится все это на престиже королевской власти, которой ты служил всю жизнь? О себе и о Марии не забывай!

Агриппа долго молчал. Очень долго. Длинные свечи «на две оры» успели оплавиться больше чем на треть. Я его не торопил, спешить было некуда.