Ястреб на перчатке

Вы предали меня, обманули! Два самых близких мне человека! Что мне делать! Как быть! Я шел за вами, словно гончая собака по кровавому следу. За кровью, вашей кровью! Вашими жизнями! Жизнями тех, кто сломал мою жизнь, мое счастье, мою веру в этот мир!

Пальцы-когти нервно скребут по воздуху. Но я не могу взмахнуть рукой, что-то мешает сделать это простое и легкое движение…

Весна. Листья уже распустились, по аллеям разносится радостное пение птиц. Солнце медленно закатывается за горизонт. Красота. Рай. И мы в этом раю. Я и Лаура.

Она в моих объятиях. Я чувствую ее тепло, ее дыхание. Разрываюсь от счастья, оттого что она рядом.

– Лаура, я тебя люблю!

– Я тоже тебя люблю, Гийом. Обещай, что всегда будешь рядом.

– Обещаю!

– Гийом, ты слышишь меня Гийом! – кричит Готье, творя пассы над моими ранами. – Держись старина, не умирай! Не смей даже думать об этом! Живи, скотина неблагодарная! Живи!

Я лишь улыбаюсь обескровленными губами. Ибо знаю, что разрублен мечом от груди до живота. При таких ранах самый лучший врачеватель бессилен. Даже если этот врачеватель – маг.

– Живи, Гийом! Живи!

Хрипло дышит Готье. Лаура замерла, судорожно сжав руками ни в чем не повинное одеяло.

Я пришел их убить. Покарать предателей. Отомстить за себя, свои оскорбленные чувства. Отплатить сторицей за боль. Не могу. Знаю, что потом себе этого никогда не прощу. Нельзя.

А как же боль, что они тебе причинили?! – кричит раненая гордость.

Женщина, которую любил. Друг, спасший жизнь. Когтями по бледным лицам? Нет. Мне больно, тяжко, но ведь будет только хуже…

Иногда лучше уйти… Не прощаясь… Ничего не говоря… Тихо прикрыть дверь… Уйти в ночь…

Луис де Кордова медленно поднимался на ноги. Сначала с трудом вставал на колени, потом пытался встать, опираясь на меч. Падал, стонал от боли, но снова поднимался. Я ждал, когда он начнет очередное восхождение по ступенькам навстречу безжалостной смерти. В виде огня, молнии, хлесткой воздушной плети.

Я смотрел в его полуослепшие от ожогов глаза, видел в них обреченную решимость, злость, ненависть и любовь, любовь к Изабелле. Даже перед лицом смерти он думал о ней. Я ощутил невольную зависть. Ему есть о ком думать, умирая…

Интересно, подумал я, кто из нас больший глупец? Я, решивший построить счастье на ненависти, или он, умирающий за любовь?

Погас щит Силы, повисла плетью израненная рука. Я больше не стоял на пути у виконта.

– Ступайте, Луис. – Я сплюнул кровь, идущую горлом. – Она… она вас ждет.

Одна рациональная мысль вдруг прояснила мое сознание. Или они меня, или я их, скандал, шум на всю столицу – в любом случае я проиграю. Герцог все точно рассчитал, но я спутал его планы.

Бросил прощальный взгляд на Луиса. Лицо его было изуродовано до неузнаваемости. Я тут же подумал, что эту пару – Изабеллу и Луиса – при дворе жестокие сплетники обязательно прозовут «Красавицей и Чудовищем».

Я медленно спускался по ступеням. Голова кружилась, пробитое легкое – это не шутка, силы были на исходе. Виконт стоял с открытым ртом, забыв про боль, смотрел мне вслед. Щелчок пальцами – Гонсало свободен. Иногда лучше просто уйти… Уйти в ночь… Особенно если вдруг остро осознал свою неправоту, свою силу и в то же время бессилие. И, не способный помочь себе, ты пытаешься хотя бы не навредить другим…

Я будто бы увидел, как в доме Изабелла, услышав голос Луиса, убирала от груди длинный стилет, она не хотела быть моей.