Ястреб в огне

Треугольный двор госпиталя напомнил ему старое кладбище в Атланте, вскрытое бульдозерами – груды песка и белого камня, перемешанные с человеческими останками, бесформенными и неузнаваемыми. Но древние мертвецы не шевелились, и не истекали кровью. Полоса черных минометных разрывов пересекла двор, и пару выходящих на него улиц, накрывая прячущихся там рейдеров – и добавляя их тела в общую могилу, вырытую перед госпиталем. Дома с другой стороны двора огрызнулись огнем. Доктор услышал, как крошат раму выпущенные оттуда иглы, и отскакивает от стены коридора случайная пуля. Потеряв не меньше двух сотен человек при первой попытке штурма, рейдеры больше не кидались толпой на укрепленное здание, а засели в домах. И осторожно продвигались вперед небольшими группами, отстреливая защитников по одному. Пока их сдерживали «Единороги» и минометы. Но доктор отлично знал, как мало минометных зарядов осталось на крыше, и что может сделать со старым зданием пара ракет, выпущенных по окнам.

– Площадь еще держится? Пропустите меня, мне нужно туда успеть. – Продолжил прерванную фразу голос в переговорнике, и доктор Брисс поправил гарнитуру – она сломалась после взрыва ракеты на крыше, в самом начале штурма, и постоянно спадала.

– Что там случилось, у магистрата? – Спросил он, укрывшись за трупом гвардейца и снова выглядывая во двор. – Отсюда ничего не видно.

– Церковь взорвали. – Хрипло ответила прайм. – Я иду к вам по крышам, не стреляйте.

– Церковь? Но зачем? – Доктор отодвинулся от окна и встал, под прикрытием стены. – Там разве была огневая точка? Укрепления?

– Может, как раз потому, что их там не было?

– А где вы?

– В паре кварталов к северу, пришлось сделать большой крюк. Ваш статус?

– Мобилизовали всех, кого могли. Но я потерял половину личного состава. Осталось два взвода, почти все ранены. Три «Единорога», минометная батарея. Мы держим двор, но всех, кто там был…

– Ясно. Подхожу.

– На улицах слишком много рейдеров…

– Я зайду через крышу.

Потолок снова вздрогнул. Доктор отошел от окна, и в этот момент что-то взорвалось во дворе, метрах в двадцати перед госпиталем, сыпанув в окна пылью и мелкой кирпичной крошкой.

– Ракетомет на четырнадцать часов, второй этаж. – Выкрикнули дальше по коридору, и длинный ствол «Единорога» повернулся, отыскивая цель.

– Не дай им разобрать больницу, док. – Голос шерифа едва пробивался сквозь помехи и низкий звук, напоминающий гул пламени в промышленной печи. – Что за город без больницы?

– Смотрите, чтобы вам магистрат не разобрали. – Огрызнулся доктор, пригибаясь у последнего окна на этаже, перед лестницей. – А я уж здесь как-нибудь сам…

Он не заметил, как она прыгнула.

Видел только приземление – черно-красная фигурка влетела через разлом крыши, перекатилась, разбросав осколки старинной плитки, покрывавшей пол, и легко вскочила на ноги.

Минометный расчет, трое гвардейцев, оставшихся из целого взвода, смотрели на нее во все глаза.

– Спокойно. – Сказал голос, искаженный усилителем. – Рейдеры так не смогут. Полковник?

– Здесь. – Ответил доктор.

– Сколько еще вы сможете продержаться?

Последняя фраза прозвучала только в переговорнике – прайм отключила внешний усилитель.

Ее настоящий голос был полон усталости и боли.

– До следующего штурма. – Тихо сказал доктор Брисс.

Прайм прошла мимо него, к разлому стены, когда-то поддерживавшей часть крыши. Сняла со спины игольник, и уложила на изломанный каменный край.

– Акселератор сломался. – Сказала она непонятно кому, и доктор едва разобрал слова в какофонии голосов и криков в переговорнике. – Всего тридцать выстрелов, и все. Кажется, Обзорная площадь захвачена.

– Это значит…

– Как только они войдут в Верхний город, и взберутся на эти стены, вам конец – без всякого штурма.

– Но вы пришли…

– Да. Вы помните, что я собираюсь сделать.

Доктор подошел ближе. Прайм стояла очень прямо, глядя вниз, во двор, на рейдеров, перебегающих от укрытия к укрытию, и белые султаны от выстрелов "Единорогов". Алые пластины ее наплечников были покрыты копотью, трубки экзоскелета оплавлены. Узкие прорези почерневшего шлема взглянули в сторону доктора, и только тогда он почувствовал ее запах – химическое топливо, гарь и сгоревшие волосы.

– Да. – Ответил он. – Помню.

На крыше за его спиной снова взвыл миномет. Би наклонила голову, прислушиваясь к происходящему в переговорнике.

– Ланье. – Позвала она. – Ланье, ты слышишь?

– Еще слышу! – Крик наемника на секунду заглушил остальные. – Мы отходим к магистрату, за последнее заграждение. Огнеметы потухли, еще немного – будем их ножами резать!

– Видишь мой кар?

– Да, он еще здесь стоит, у входа, за ним мои парни прячутся. Что, думаешь, время?

– Верхний город потерян, сколько вы продержитесь – не знаю, а госпиталь…

– Ладно. – Тихий ответ Ланье утонул в новом взрыве криков и команд. – Говори, что делать.

– Я передам пакет команд на перегрузку реактора, и открою колпак кабины. Тебе нужно будет подтвердить приказ вручную.

– Ах ты…. – Ланье вздохнул, а затем рассмеялся. – Все надеялся, что до этого не дойдет. Ладно, ползу туда. Буду рядом – крикну.

– Давай.