Ястребиная ночь (СИ)

Секундная задержка и птичьи когти сжали отчаянно вырывающееся тельце птицы в стальные тиски, безжалостно впиваясь в плоть. Чужое, бешено трепещущее, сердце замерло. Я, тяжело дыша от напряжения, медленно разжал лапу, позволяя окровавленной тушке шлепнуться на землю. С какой-то заторможенностью посмотрел на стекающую по птичьим пальцам кровь. Чертовы боги! Как работает этот механизм хищника в моей голове?

Вытер перепачканные в крови конечности листьями. Отвращения и отторжения эта мимолетная охота у меня не вызывала. Новое тело было гуманоидном, но повадки явно принадлежали птице и не смотря на человеческий рассудок, оно не собиралось умирать и выжить было готово любой ценой.

Меня это и радовало, и настораживало. В лесу не скорчусь от голода и от хищников уйду, но попади я в цивилизованное общество — что будет? Это древняя птица внутри, делившая с человеком одно тело на двоих, имела куда больше влияние, чем мне думается. Не удивлюсь, что и летать могу, но не хочу из-за психологических барьеров. Надо же, как интересно…

Попытка разжечь костер первобытными методами оказалась весьма успешной. Огонь с жадностью поедал сухие ветки и листья, собранные мной. По дедовскому методу соорудил подобие вертела. Снял с птички кожу (ощипывать ее мне было лень), промыл в проточной воде родника, у которого остановился на ночь, подальше от поляны, где произошла бойня. С большой опаской взялся за мешочки из сумки, к моей радости в одном из них была соль. В других вероятно какие-то травки для лечения, а может для чая и пряные специи. Но использовал только соль. Жадно заглатывал куски, практически не чувствуя вкуса. Спал по той же схеме, что и прошлой ночью, тщательно затушив костер и закопав недоеденные остатки птицы.

Утром продолжил путь, стремительно наверстывая упущенное время. Рискнул довериться внутренней птице и передвигаться по толстым ветвям деревьев, аки любопытная сорока. Мало ли кто мог пойти по моему странному следу? Острое зрение позволяло не упустить следы с высоты. Заметил изменение в веренице отпечатков, к ним прибавились два новых — следы человеческих ног в обуви, они явно принадлежали мужчинам…

====== Боги чужого мира ======

Тем временем на Земле

Тамерлан ушел в прыжок следом за Даном. Захваченный азартом и восторгом полета, он не сразу заметил, что у более опытного бейсера что-то пошло не так. Крылатая фигурка в черном костюме с оранжевыми полосами начала странно приподниматься корпусом вверх, словно пытаясь сбросить бешеную скорость. Там попытался окликнуть Даниила, но ветер поглощал его отчаянный крик. Дерганный полет Фрейна продолжался еще с минуту. С опозданием парень понял, что у его товарища по прыжкам не исправен парашют. Это было очевидно, Дан пытался приземлиться...

Вересков с животным ужасом видел, как умирал его любимый. Ветер кинул Даниила на скалистую стену. Сложно сказать, погиб ли парень сразу, как его расплющило о горный гранит, или какое-то время он чувствовал всю свою боль? Дальше безвольное тело упало вниз и безжизненно замерло.

Там едва ли мог контролировать полет, находясь в шоковом состоянии от той ужасной сцены, что произошла на его глазах. В легкие едва-едва поступал кислород. Бейсер не мог выровнять дыхание. Несмотря на то, что взгляд Тамерлана был замутнен пеленой слез, он видел, что летит прямо на скалу. Он легко мог уйти в сторону, костюмы для вингсьюта обладали фантастической маневренностью. Но это был осознанный выбор, Вересков не стал сворачивать.

Он знал, что жизнь после смерти его любимого будет пустой, наполненной бесконечной болью и страданиями. Даниил Фрейн был для Тама всем, пускай сам парень об этом бы никогда не узнал. Кто-то скажет, что Вересков болен и одержим Даном, что все это бессмысленно. Можно прожить счастливую жизнь и найти свою вторую половинку. Что давала парню безответная любовь к Фрейну?

Но Тамерлан все для себя решил. Смерть была болезненной, но мгновенной. Как только тело налетело на гору, осколок сломанного ребра пронзил сердце...

***

Но желанное забвение не пришло. Тамерлан Вересков находился в странном месте, где не было ни времени, ни пространства. Тела у него тоже не было. Там представлял собой клубок из депрессивно-угрюмых мыслей. Его мучил лишь один вопрос – был ли здесь Дан?

Как-то незаметно для себя, Тамерлан погрузился в раздумья и воспоминания. Как мог такой опытный бейсер, как Фрейн, так нелепо погибнуть? Во истину, в этой жизни никто не был застрахован от глупых, но судьбоносных случайностей. Но почему так, почему именно Даниил?! Тама, казалось, не сколько не заботил тот факт, что он сам мертв...

Молодой бейсер занимался вингсьютом два года. Два долгих года, наполненных невероятным драйвом от прыжков и всепоглощающей любовью к Дану. Это был горько-сладкий коктейль, заставляющий понять, что значит жить полной жизнью. Полеты позволяли парню ощутить ту непостижимую свободу, которой наделены птицы. Эту отрешенность от земного мира внизу сложно передать. Как и экстаз, заряжающий адреналином, когда ты несешься над землей, стремительный и независимый.