Ява

Маринка поцеловала брата в щёку и стала продвигаться к выходу. Валера повернулся к заднему стеклу. Автобус остановился на остановке посёлка Пионерский, и девочка выскочила в открывшуюся дверь на улицу. Когда автобус поехал дальше, сестрёнка стояла на остановке, улыбалась и махала брату рукой. Рядом возникла фигура кучерявого мальчишки, который бережно взял из её руки портфель и посмотрел в сторону удаляющегося автобуса. Валера, махавший сестре, сложил ладонь в кулак и погрозил им.

«Вот маленький чертёнок. Над братом подзуживает, а сама…», – посмеялся про себя Валерий.

Автобус подкатил к автостанции Елизово. Валера вышел в общем людском потоке и, наслаждаясь утренней майской прохладой, быстрым и уверенным шагом пошёл в гараж. За месяц, ставший другом старенький, но ещё надежный «Газ-53», стоял на своём месте. Валера обошёл машину вокруг. Внимательно осмотрел оптику. Деловито открыл водительскую дверцу и дернул за рычажок с надписью «капот». Привычным движением вскочил на бампер, поднял крышку. Достал масляный щуп – норма. Осмотрел двигатель и навесное оборудование. Зачем-то подёргал бронепровода. Закрыл капот и сел за руль. Из-под резинки солнцезащитного ветряка на лобовом стекле достал вчерашний путевой лист и направился в диспетчерскую.

В небольшой комнатке была привычная картина. Табачный дым стоял коромыслом. Некурящего Валерку это всегда раздражало и заставляло поскорее выйти на свежий воздух. За диспетчерским столом сидела женщина лет двадцати восьми. Как казалось Валерию, с безобразно размалёванным лицом: нарочито ярко и жирно накрашенные губы; толстый слой чёрной туши на ресницах и зачем-то обведенные черной линией края век резко подчеркивали разрез глаз; на веки была нанесена сине-фиолетовая краска теней. На фоне припудренного вздернутого к верху носика резко выделялись нарумяненные щёки. Причёска всегда присутствовала одна, но цвет волос менялся, иной раз было трудно определить его цвет или оттенок. Наверное, кто-то из знакомых моряков дальнего плавания забрасывал её подарками. Одним словом, «кукла размалёванная» по имени Людмила. За многие годы работы в мужском коллективе, её внешний вид стал хорошо гармонировать с поведением. Бесшабашность, панибратство и способность курить папиросы вызывали некое уважение среди водителей. Хотя уважение, наверное, возникало у каждого после резкого отпора всяких попыток ухаживания или «грязных» предложений.

– Всем доброе утро, – поприветствовал присутствующих Валера.

– О, молодой интеллигент явился, – съязвила Людмила.

– Не, он у нас студент, как в «Операции «Ы». Ха-ха-ха! – сострил кто-то из водителей.

– Людмила, выдайте мне, пожалуйста, путевой лист, – попросил Валерий.

– А ты говоришь, студент. Интеллигент! – обратилась Людмила к водителю и повернулась к Валерке. – Слушай, ну, сколько тебя можно просить, будь проще.

– Не могу. Привычка. Меня так в семье и в техникуме воспитали.

– Плохо воспитали, привили вредную привычку. Людей пугаешь. Мысли всякие о себе нехорошие навеваешь.

– Да ну Вас, Людмила, – обиделся Валерий. – Дайте путёвку. Мне ехать пора.

– Отстаньте от парня. И не надо портить молодое поколение, – вступился за него пожилой водитель.

– Подумаешь, «цаца»! – и Людмила начала перебирать бумаги. Путевой лист, она протянула Валерке – Нате, пан Яванский. Будьте милостивы, примите, пожалуйста, пан Яванский.

К гомону от разговоров в комнате добавился дружный мужской смех и хихиканье Людмилы.

Валера, не обращая ни на кого внимания и приглушив чувство обиды, разместился на подоконнике в коридоре возле диспетчерской. Достал шариковую ручку и заполнил новый путевой лист, выписав из предыдущего показания спидометра и остатки горючего. Совершив привычную процедуру с математическими расчётами, он передал уже увлечённо болтающей с другим водителем Людмиле старую путёвку и вышел на улицу. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, провентилировал легкие от табачного дыма и подумал со злостью: «Вот дура. И чего цепляется? Соска размалёванная. Точно когда-нибудь на грубость нарвётся».

За идущим к машине Валеркой в окошко диспетчерской смотрела Людмила.

– Слушайте, мужики. Вот как из вас таких вежливых и обходительных интеллигентов в молодости получаются с возрастом похабники, бабники и ублюдки.

– Эй, Людмила, полегче на поворотах. Ты всех-то под одну гребёнку не ровняй.

– Я и не ровняю. Просто обидно.

– Чего тебе обидно?

– Было бы мне сейчас лет восемнадцать, я бы точно закадрила Валерку. Завидую его невесте. Кстати, а есть невеста у нашего интеллигента? – и она деланно рассмеялась.

Глава 4

ВВК