Ява

— О ком речь? — спросил Валерка, не разжимая кулаков и осматриваясь в ожидании первого удара.

— Ты дурочку не включай. Что, слепой? Или при свете не видишь, что Тершин «фазан»?

— Ой, разглядел, — слегка улыбнувшись, воскликнул Валерка. — И что? Мне перед этой тварью извиниться?

— Для начала…

— А больше он ничего не хочет?

— Да что с ним базарить. Надо учить. Совсем зарвался, урод.

Драка. Когда один на один, ну, или толпа на толпу, тогда это драка… а вот когда на одного человек семь и все пьяные… это далеко не драка, а чистой воды избиение. Сопротивляться против обутых в кирзовые сапоги, которые только и мелькали в воздухе, Валерке долго не удалось. Как позже рассказывал дневальный, добивали уже лежачего. Утром сильно болело всё тело. Левый глаз заплыл от огромного синяка.

— Рота! На утреннюю поверку становись! — скомандовал дневальный.

Валерка встал во вторую шеренгу. Натянул на глаза шапку. Первая шеренга то и дело перемещалась волнообразными движениями походу шагов старшины роты, закрывая Яванского от глаз прапорщика.

На завтрак Валерка не пошёл. Он сразу рванул в парк готовить машину на выезд. Дежурил Николаенко.

— Ого! Это ты где и что поймал? — он с восхищением и любопытством рассматривал творение рук человеческих.

— Да так. Всё в норме. Дай путёвку. Я пойду машину готовить. Постараюсь, чтобы Птичкин до складов ничего не заметил, а там наплету, что со складскими подрался. Поверят?

— Поверят, если сейчас не узреют. Давай так, на путёвку и иди, готовь машину. Я сейчас приду.

Валерка заполнил путевой лист, пока прогревалась машина. Не выезжал из бокса до последнего, пока не пришёл Николаенко. Он залез в кабинку. В его руках была средних размеров коробочка.

— Давай…

— Что давай?

— Глаз давай. Повернись ко мне. Сейчас грим накладывать будем.

Прапорщик открыл коробочку. В ней стройными рядами были круглые места с гримом разного цвета, тюбики и кисточки. Он вначале подобрал необходимую краску и оттенки, а затем приступил к работе. Спустя пятнадцать минут он закрыл коробочку и вытер пальцы.

— Ну, смотрись.

— Здорово, только припухлость видно, — смотрелся в зеркало Валерка.

— Хватит надолго, если руками тереть не будешь. Старайся к Птичкину не поворачиваться. Езжай аккуратно. Встречи с ВАИ тебе не нужны. На складах тоже не шарахайся. Выскочил, открыл будку и в кабинку. Загрузили тем же путем, выскочил, закрыл будку и в кабинку.

— Да это всё понятно. Спасибо.

— Спасибом не отделаешься. Сегодня тебе придётся ездить долго. До глубокого вечера, чтобы всё выглядело взаправду. По приезде в часть делай что хочешь, но чтобы Птичкин увидел синяк. Расскажешь «сказку», а там по течению. Он сам шум подымет. Такой человек. К тому же проверка из особого отдела. Он скрывать сей факт не станет. Ну, ни пуха, ни пера.

— К чёрту!

Друзья пожали руки. Николаенко, выйдя из бокса, ушёл в столовую на завтрак. Валерка открыл бокс, выгнал машину, закрыл ворота и, подъехав к КТП, стал ждать Птичкина.

Целый день Валерка ездил с Птичкиным по продовольственным складам, каким-то конторам, и обязательно с заездами к подружкам. С поставленной задачей Валерка справился великолепно. Только в части при разгрузке он стёр руками грим, протёр лицо тряпкой, посмотрел в зеркало и предстал перед офицером во всей красе.

— Это что?

— Где?

— На лице… Что на лице? Грязное, что ли? — Валерка запрыгнул на подножку и посмотрелся в зеркало заднего вида. — Вот чёрт, синяк. Да вы не переживайте, товарищ старший лейтенант. У них синяки больше.

— У кого у них?

— У складских. Решили меня уму-разуму учить, а заодно заставить загружать машину. Трое на одного нечестно, но я за себя постоял, уж будьте уверены, — не моргнув, начал врать Валерка.

— В чём уверены? Ты знаешь, что сейчас будет? Мне же выговор, в лучшем случае, влепят.

— А вы тут при чём?

— Как при чём? Я же за тебя во время рейса отвечаю. Ой, что же будет? Что будет?

— Ничего не будет. Тихо доложите моему командиру роты, и всё. Я думаю, он командиру части не побежит докладывать. Мы всё равно с вами каждый день на выезде. Приезжаем поздно. Синяк со временем пройдёт, и всё забудется…

— Ты только ничего лишнего не сболтни. Будь здесь, я сейчас к вам в роту сбегаю. Только сядь в кабинку и не вылазь.

Птичкин убежал в роту МТО. Вернулся он быстро и явно довольный.

— Всё в порядке. Ваш командир мировой мужик. Обещал всё уладить.

— Вот видите… а вы переживали…

С души свалился тяжкий ком. Всё шло по плану. Поставив машину в бокс и слив воду из системы, Валерка направился в роту. Скоро вечерняя поверка и отбой.

— Привет! — сказал он дневальному, переступая порог.

— Тебя командир ждёт, — шёпотом процедил дневальный.

«Ещё бы. У подчиненного синяк. ЧП. Что он, спать должен? Интересно, что ему Птичкин наплёл?», — раздеваясь, думал Валерка.

Личный состав был в казарме, кроме нарядов и смен. Вчерашние герои с оглядкой смотрели в его сторону. «Боятся. Боятся, что я их выдам. Сами суки, и людей по-сучьи меряют. Спасибо, не убили вчера. Чтобы вы тогда думали?», — он прошёл к своей кровати. Открыл тумбочку. Достал умывальные принадлежности.

— Дневальный!

— Я!