Явление Ктулху

Если приятель, например, одалживая полтыщи рублей, думает, что ты зажравшаяся сволочь, это не радует и не способствует праздничному восприятию жизни. Деньги-то я ему, так или иначе, дам — у всех накладки случаются, но, когда он так думает, хочется дать тысячу и никогда больше не видеть.

Мне говорили, что, если опыт получится, я буду видеть людей насквозь. Сомнительная, доложу вам, радость. И без того паскудства всякого хватает, которое невооружённым глазом разглядеть можно. Ну вижу я, трое в парадняке топчутся, так и без эмпатии ясно — либо денег им надо, либо кулаки чешутся. С другой стороны, при всей эмпатии своей не ощущаю я исходящего от Михаила зла. Догадываюсь, заявится сюда сейчас с Катей проведать, куда это я пропал, чтобы застать меня с Лизой в «интересном положении». Но зла при этом в нём нет. Просто нужен я ему в качестве соперника, как рыбе зонтик. Не вообще — вообще-то он мне работу поручить хочет,— а именно в качестве конкурента…

—▫Ну чё, так и будешь столбом стоять?▫— спросила Лиза и снова надвинулась на меня, призывно встряхивая огромными дойцами.

—▫Не обожгись,— попросил я, опуская сигарету так, что тлеющий кончик её почти уперся в вызывающе проступивший сквозь тонкую блузку сосок.

Лиза отпрянула, а я огляделся по сторонам — мрачноватыми картинами была заполнена эта «малая мастерская».

Намалёванные на картоне этюды стояли в два ряда на приколоченных к стенам деревянных направляющих, и, судя по исходящему от них запаху, сотворил их Михаил недавно. В разных ракурсах на них были изображены громадные города на дне океана, где среди исполинских зданий, башен и каменных глыб, отдалённо похожих на купола храмов и крепостные башни, плавали странные человекоподобные рыбы.

—▫Серый, ну ты чё, совсем меня за женщину не держишь?▫— жалобно спросила Лиза.

Теперь она придвинулась ко мне сзади, уперев мне в спину свои могучие титьки, словно пушечные стволы.

—▫Отскечь, а то прижгу невзначай,— предупредил я, с трепетом разглядывая сновавших среди человекорыб осьминоговидных существ.

Не слабо у Миши фантазия разыгралась! И, сдаётся мне, неспроста…

—▫Вот вы где, пропащие души!▫— воскликнул Михаил, появляясь вместе с Катей на пороге «малой мастерской».— А мы вас заждались, водка в горло без дорогих гостей не лезет!

—▫Это у него не лезет, а я её, проклятую, на дух не выношу,— заявила Катя, ловко вывёртываясь из-под руки высоченного, коротко стриженного, похожего на тяжелоатлета Михаила.— Пошли, настало время кофе и торта.

Молодец, мысленно похвалил я её, так его, сверхталантливого. По ушам его, по клешням, по зенкам развратным.

Отобью Катьку, пусть себе другую Музу ищет, хорошего понемножку.

И тут же пришла мне в голову мысль, что не так всё просто получится, и чего-то я недопонимаю. Знала ведь Кэт, что я Андромеду увижу. А увидев, догадаюсь, кто Михаилу позировал. Да ещё наброски эти словно нарочно на виду оставлены. То есть нарочно они, конечно же, и оставлены. Из чего вывод напрашивается очевидный: раз Катька моему приходу не воспротивилась, значит, хотела, чтобы я понял: место в её койке занято, а во мне она видит хорошего парня, и не более. Приятелями были, такими нам и впредь оставаться надобно. Грустная картинка проявляется. Век бы её не видел.

—▫Впечатляет подводное царство?▫— спросил Михаил, по-своему поняв моё молчание.

А как ещё он мог расценить то, что я пялюсь на стену с его эскизами и ни бэ‑э‑э, ни мэ‑э‑э, ни ку‑ка‑реку?

—▫Забавно. Тоже заказ какой-то?

—▫Понимаешь, какая штука смешная… Снятся мне в последнее время подводные сны. Ни с того ни с сего, прямо-таки спасу от них нет. Думал, нарисую их — полегчает. Говорят, если навязчивый сон расскажешь, он преследовать перестает. Как бы не так, держи карман шире!

—▫О снах вы успеете поговорить, а кофе остынет,— напомнила Катя.

—▫Остынет, подогреем,— небрежно бросил Михаил, облачённый по случаю приёма гостей в белую рубашку с малахитовыми запонками.

Был он высок ростом, ладно скроен и крепко сшит, ему бы в менеджеры идти, а не в художники. И составляли они с Катей, на сторонний взгляд, замечательную пару, если бы не едва уловимый оттенок пренебрежения, звучащий в его голосе, когда он говорил о ней: «моя учителка».

—▫Стоило ли тогда его варить? Можно было и растворимый забодяжить,— нахмурилась задетая его тоном Катя.

А я подумал, что не одного Михаила мучат в последнее время повторяющиеся из ночи в ночь «подводные» сны. Но обсуждать с ним эту тему не хотел. И кофе с тортом тоже не хотел. Я хотел выбраться из Мишиной квартиры и долго-долго, а лучше никогда не видеть ни его, ни Катю.

—▫Действительно, почему бы нам о снах на кухне не побазарить?▫— поинтересовалась Лиза.— Хоть под кофе, хоть под водку. Если она ещё осталась.

—▫Осталась, Лизунчик, осталась,— успокоил ее Михаил.— Всего у нас вдоволь, на всех хватит. Каждому по потребностям — почти как при коммунизме.