Явление тайны

С каждой милей она все больше уставала и, когда показались пригороды Лос-Анджелеса, с трудом сдерживалась, чтобы не заснуть.

— Нам нужно остановиться. Не то я убью нас обоих.

— Ты хочешь спать?

— Не знаю. Хотя бы просто отдохнуть. Выпить кофе и привести мысли в порядок.

— Здесь?

— Что «здесь»?

— Остановимся здесь?

— Нет. Поедем ко мне на квартиру. Это в получасе отсюда. Поехали.

«Ты уже поехала детка, — сказала она себе, — и никогда не остановишься. Думаешь, после этого можно остаться прежней? Брось. Все изменилось, слышишь?»

Но Западный Голливуд не изменился; это был тот же Город Мечты с его барами и магазинчиками, где она покупала бижутерию. Она взяла влево от Санта-Моники и выехала на Норз-Хантли-драйв, где она жила уже пять лет, с тех пор, как переехала в Эл-Эй. Близился полдень, над городом клубился смог. Она поставила машину в гараж и повела Рауля в квартиру № 5. Окна ее соседа, тщедушного, злобного человечка, с которым она за пять лет обменялась лишь тремя фразами (из них две — оскорбления), были открыты, и он, без сомнения, видел их. Минут через двадцать оповестит весь дом, что мисс Утешительница, как он ее прозвал, вернулась вся в грязи и в сопровождении Квазимодо. Пусть его. Сейчас ее беспокоило другое — например, как открыть замок. Она всегда с этим плохо справлялась, а сейчас… Рауль забрал ключ из ее дрожащих пальцев и живо открыл дверь. В квартире, как обычно, царил беспорядок. Она широко открыла окна, потом прослушала автоответчик. Дважды звонил ее агент, оба раза чтобы сообщить, что ее сценарий не движется. Звонила Саралин, искала Грилло. Потом мать — ее звонок больше напоминал список грехов, совершенных против нее миром вообще и ее мужем, отцом Теслы, в частности. Наконец, Мики де Ралько, который предлагал ей поучаствовать в одном проекте и напоследок просил забрать «проклятого пса», пока тот не сожрал его. Пока она слушала, Рауль изумленно смотрел на нее.

— Я полежу, — сказал она ему. — Ты знаешь, как всем пользоваться? Холодильник, телевизор, туалет. Разбуди меня через час, если усну.

— Через час, — повторил он.

— Хорошо бы чаю, но некогда. Я понятно говорю? — спросила она, заметив, что его изумление не проходит.

— Да.

— Ну, ладно. На звонки не отвечай. До встречи.

Она удалилась в ванную, разделась и стала под душ, потом пошла в спальню. Там было жарко, но она не спешила открывать окно. Ее сосед Рон с утра дежурил там, готовый к зрелищу. Лучше уж потеть.

Предоставленный самому себе, Рауль нашел в холодильнике кое-какие продукты и уселся с ними у окна. Он не помнил, чтобы его когда-нибудь охватывал такой страх со дня, когда Флетчера обуяло безумие. Теперь мир снова резко, без предупреждения, изменился, и он не знал, что ему делать. В глубине души он еще надеялся на возвращение Флетчера. Здание миссии, превращенное им в святыню нужно было охранять, и он думал умереть там, постепенно возвращаясь к животному состоянию. Он не умел читать и писать, кроме своего имени. Большинство предметов в этой квартире были ему неизвестны. Он ощущал себя потерянным.

Его оторвал от этих мыслей крик из соседней комнаты.

— Тесла?

В ответ раздались новые сдавленные крики. Он встал и пошел на звук. Дверь ее спальни была закрыта. Он нерешительно постоял там, держась за ручку, но новая серия криков заставила его распахнуть дверь.

Он никогда не видел обнаженной женщины, и вид Теслы, распростертой на кровати, поразил его. Ее руки судорожно сжимали простыни, голова моталась из стороны в сторону. Но больше всего его поразила нечеткость контуров ее тела, как тогда, на дороге, ведущей в миссию. Она снова уходила от него. Теперь она уже не кричала, а стонала.

Он повторил ее имя громче. Внезапно она села и уставилась на него, расширив глаза.

— Боже! — проговорила она, задыхаясь, будто только что пробежала кросс. — Боже. Боже.

— Ты кричала… — начал он, чтобы как-то объяснить свое присутствие.

Она только сейчас начала вникать в ситуацию: ее нагота, его испуганное изумление. Она попыталась накрыться простыней, но руки сильно дрожали.

— Я была там.

— Я знаю.

— В Тринити. В Петле Киссона.

Пока они ехали к побережью, она постаралась объяснить ему кое-что из того, что видела, когда на нее подействовал Нунций, и чтобы он это знал, и чтобы самой хоть немного избавиться от груза увиденного и услышанного. Она рассказала и про Киссона.

— Ты его видела? — спросил Рауль.

— Я не дошла до хижины. Но он меня тащил туда. Я это чувствовала, — она схватилась за живот. — Он и сейчас меня тянет.

— Я здесь. Я тебя не пущу.

— Я знаю и рада этому. Возьми меня за руку, хорошо?

Он нерешительно приблизился к кровати.

— Пожалуйста, — попросила она.

Он сделал это.

— Я опять видела тот город. Он как настоящий… только там никого нет. Он похож на… на декорацию к какому-то фильму.

— К фильму?

— Я знаю, это звучит глупо, но мне так показалось. Там как будто произошло что-то страшное. Или должно произойти.

— А что?

— Не знаю. Нет. Оно не произошло. Но скоро произойдет.