Яжмаг

– Потому что ненавижу таких, как они, больше, чем таких, как ты! – игриво хихикнул он, оставив меня без дыхания. Даже когда он ушёл, я ещё с полминуты не решался сделать вдох – густой аромат мочи, выдержанного пота, спайса, гнилых мухоморов и дикой смеси азиатских трав развеялся далеко не сразу.

Спрашивать, каким волшебным образом он опознал во мне яжмага, откуда был в курсе того, куда я иду и зачем, было поздно. Мужичок, изображая подпрыгивающую походку сутулого павиана, быстро двигался в сторону Екатерининского скверика, называемого в просторечии Катькин сад. Полы его гоголевской шинели, изрядно потраченные молью и крысами, развевались, как флаги, при каждом шаге. Почти фамильяровская рифма, нет?

Я довольно долго смотрел ему вслед, но, кроме меня, он не пристал ни к кому из случайных прохожих. Они были ему неинтересны. Получается, что этот мутный тип торчал тут исключительно ради моей тёмной светлости. И кем бы он ни был, сегодня судьба послала мне именно такого ангела-хранителя. Хотя я бы предпочёл широкоплечего блондина в тунике и кирасе, с огненным мечом в руках. Но не мы их выбираем, без вариантов…

– Кто вооружён, тот предупреждён. – Я благодарно отсалютовал затерявшемуся в толпе бомжу на римский манер. – Идущие на смерть не слишком-то и торопятся!

Но, разумеется, менять цель маршрута было совершенно невозможно. Во-первых, подобные приглашения не принято игнорировать, во-вторых, что бы со мной ни случилось в «Лавке писателей», это явно менее страшно, чем то, что меня ждёт, если я туда не пойду. И это не столько вопрос личной безопасности, сколько профессиональная этика.

Яжмагу не возбраняется прятаться или убегать от проблем, но всё это с одной лишь целью – дождаться соответствующего момента и, демонически хохоча, нанести ответный удар! Причём такой, чтоб во второй раз приставать к вам с глупостями было уже некому. Не то чтоб отбить всякое желание, нет, на фиг отбить всю печень! Поэтому я шёл на встречу подготовленным, то есть не с пустыми карманами.

«Книжная лавка писателей», если использовать полное название, находилась на первом этаже красивого старинного дома, выходящего к перекрёстку Невского проспекта. Чуть дальше, по набережной, можно было сесть на борт небольших прогулочных катеров. Экскурсии по каналам, кстати, действительно познавательны и хороши. Но бог с ними, на минуту я остановился у входа, оглядываясь по сторонам.

Место знаковое, рядом Аничков мост с четвёркой всемирно известных клодтовских коней, символизирующих борьбу человека и животного, с усмирением последнего и победой первого. О бароне Клодте тоже можно было бы многое рассказать, как о великом труженике, скульпторе и мистике, владеющем языком зверей и птиц. К помощи его коней мне также приходилось прибегать, но об этом в другой раз.

Я надел маску (санитарные нормы, будь они неладны!) и решительно толкнул дверь. Лавка встретила мягкой прохладой, какой-то затаённой тишиной и совершенно особенным, неповторимым запахом книг. Не думаю, что его можно было бы как-то описать, но, почувствовав хоть раз, не забудешь уже ни за что на свете. Всё здесь, от порога и до потолка, говорило о непререкаемом авторитете Её Величества Литературы, во всех мыслимых и немыслимых проявлениях этой мировой и даже надчеловеческой власти.

Книги здесь были везде – на полках, в шкафах, на столе, на стеллажах, тумбах, на выставочных стендах и даже на подоконниках. Читателю предлагалось всё – от устаревшей классики до бурых современников, от слезливой мелодрамы до чистого фэнтези, от высокой поэзии до матерщинных пьес, от жёсткого детектива до слюнявых сказок, от документальной прозы до бесстыжего псевдонаучного бреда – только читай, выбирай, пробуй! В плане своеобразия, собственного стиля и лица этот магазин по праву занимал своё особое место в жизни города.

Но меня пригласили сюда не за литературой. И я пришёл.

Глава девятая

Что в имени твоём? Осенний лёд,
И привкус Греции, и аромат распада,
И на столе раскрыта «Илиада»,
Читаемая ночи напролёт…

– Ярослав Мценский? – с улыбкой обратилась ко мне девочка за кассой.

– Ярослав ибн Гауда Мценский, – мягко поправил я, потому что нельзя позволять прислуге обращаться к тебе неполным именем. Это общее правило, и нарушать его – себе дороже. – А почему вы встречаете гостей без маски?

Девочка лет восемнадцати на вид, пышная и бледная, с причёской каре и очками с толстыми стёклами, холодно улыбнулась, демонстрируя два передних резца, заточенных на манер акульих зубов, и деликатно указала пальчиком на урну, полную использованных масок. Нет, она не дневной вампир, эта тварь гораздо хуже.