Языческая оппозиция христианизации Римской империи (IV–VI вв.)

Михаил Александрович Ведешкин Языческая оппозиция христианизации Римской империи (IV–VI вв.)

Посвящается светлой памяти Анатолия Михайловича Златкиса и Эммы Моисеевны Ерусалимской

Предисловие

В истории Римской империи период Поздней Античности — время масштабных перемен во всех сферах общественной жизни. Преодоление последствий кризиса III в. сопровождалось коренными изменениями социально-экономической и политической структуры римского общества. Реформы конца III — начала IV в. оформили режим домината — последней стадии развития античной государственности. Были укреплены и унифицированы центральное и провинциальное управления, реорганизована финансово-податная система империи, значительно увеличена армия и бюрократический аппарат. Власть монарха-доминуса стала абсолютной. Остатки республиканских политических институтов деградировали до рудиментарного состояния.

Политика централизации римского государства требовала создания идеологической опоры режиму. Неудачные попытки императоров Аврелиана, Диоклетиана и Максимина Дазы составить единый государственный культ на основе традиционных верований демонстрировали, что с помощью языческих культов, не имевших единой вероучительной доктрины и организации, невозможно было эффективно контролировать не только духовную жизнь народных масс империи, но и администрировать входившие в ее состав территории. Несостоятельность язычества в качестве религии централизованного государства заставляла императорскую власть активно искать идеологическую альтернативу. В IV столетии такой альтернативой стало христианство.

Еще в III в. заметно увеличилась численность последователей этой религии, изменился социальный состав христианских общин и их внутренняя организация, все более строившаяся на единых началах. Отступая от раннехристианского ригоризма, новая вера привлекала к себе внимание представителей имущих слоев римского общества, которых ранее отпугивал аскетизм жизни ранних христиан. Находившиеся на полулегальном положении христианские общины стремительно разрастались и обогащались, постепенно вырабатывалась общехристианская догматика, формировалась церковная организация. Таким образом, в отличие от различных языческих культов и религиозных систем христианство имело единую структуру — Церковь и обладало опытом борьбы за «чистоту» вероучения и преследования инаковерующих[1]. На рубеже III–IV в. христианство окончательно перестало быть маргинальным культом и превратилось в религию общеимперского масштаба, стремившуюся к полному государственному признанию.

Император Константин I, очевидно понимая потенциал новой веры, пошел на сближение с христианской Церковью. В литературе высказывались и высказываются различные, зачастую полярные, мнения относительно причин признания Константином христианства: от боговдохновленности данного деяния до циничного политического расчета. В любом случае, какими бы субъективными побуждениями ни руководствовался сам император, предоставление христианской вере официального статуса было закономерным итогом длительного процесса поиска идеологической опоры централизующимся римским государством. В 313 г. было разрешено свободное и беспрепятственное исповедание христианской веры, церковная организация была уравнена в правах с языческими культами. После 325 г. христианство уже открыто пользовалось поддержкой государственной власти, как привилегированная религия. Начался постепенный процесс христианизации римской державы — встраивание церковной организации в систему государственного управления империей.

Приобретение христианством официального статуса не привело ни к единовременной смене религиозных симпатий населения империи, ни к гибели язычества. На протяжении всего позднеантичного периода различные языческие культы пользовались значительной популярностью, как среди широких масс населения империи, так и у представителей верхушки римского общества.

Проходившая в IV–VI вв. трансформация всех сфер общественной жизни, порожденная ею конкуренция старых и новых социальных институтов и форм социально-экономической и политической жизни вызывали обострение противоречий не только между основными социальными классами, но и между группами и слоями внутри господствующего класса. Выражением этих противоречий стало возникновение и широкое распространение оппозиционных настроений среди части элиты позднеримского общества. Под оппозицией в данной работе понимается политическая и идеологическая борьба социальных групп и слоев внутри господствующего класса против деятельности правительства, не имеющая своей целью коренное изменение существующих социально-экономических отношений[2].