Язычник

Илья решил в Новгороде быть. Ехать недалеко, тем более зимой санный путь по Волхову проложен. Раз волхв призывает на помощь, стало быть, на победу надеется. А в победе Илья уверен не был. В Новгороде церквей много, стало быть, и паства многочисленна, отпор дать может. Новгород под рукой Киева, и князь с дружиной далеко. Однако новгородцы – народ смелый и решительный, к оружию привычны, любого врага одолеют. К тому же они горды и свободолюбивы, вече избирают, а ежели князь не по нраву придется, так и изгнать могут. Есть о чем задуматься. А с другой стороны, он Макоши помощь обещал – как и волхву, а обещания свои держать надо.

Незаметно в свои права вступила осень. Похолодало, стали облетать листья с деревьев.

Илья с Марьей сходили на торг, прикупили одежду, обувь, и на постоялый двор Илья принес целый узел обновок.

День летел за днем, и однажды утром выпал снег. Народу, как всегда в распутье, поубавилось: все, кто передвигался на подводах, стремились как можно быстрее попасть домой. Ляжет снег – только на санях и проедешь.

Кормчие на судах старались успеть вернуться в родные города до ледостава – по рекам уже снежная каша плыла. Несколько дней ночных морозов – и образуется тонкий ледок, по нему еще пробиться можно. А потом лед окрепнет, и, если не успеет владелец судна в свой порт прибыть да судно на берег вытащить, считай – потерял кораблик. Льдом раздавит его, как яичную скорлупку, и уйдет на дно с товаром.

На постоялый двор ноне ходили местные, и для Ильи служба стала скучной. Местные богатеи норовили отдельный кабинет снять для деловых обедов, пошушукаются и расходятся – деньги шума не любят. Ни драк, ни скандалов.

А потом и морозы ударили, ветер задул, с неба снег посыпался. На несколько недель город почти вымер. У причалов пусто, корабли на суше, как выброшенные киты. Кто на повозках ездил, на сани перешли, да и на тех особо не поездишь: на земле под снегом – замерзшие комья. Потому ждали крепкого льда и зимой передвигались по рекам. Удобно: путь ровный, да и села с городами всегда на берегах рек строили. Вот и выходило, что санный путь по реке – самый короткий и зимой – самый удобный.

Самые смелые из горожан на лед выходили, каблуками сапог по льду били – даже топорами пробовали лед долбить. Коли лед в пядь толщиной, по нему можно на груженых санях ехать. Да и за много лет ездовые изучили, где на реках ключи бьют. Этих мест стороной держаться надо: там лед всегда тонкий, каждую зиму лошади и люди тонули, особливо если не местные.

Надежнее всего – по проторенному пути, по санному следу. Лошадь попоной заботливо укрыта, ездовой закутался в овчинный тулуп до пят, на ногах – валенки, на голове – шапка из волчьей или, кто побогаче, лисьей шкуры. И никакой мороз ему нипочем. Одна забота у него – лишь бы метель след санный не замела. Тогда беда: в промоину угодить можно или на пологий берег выбраться и заблудиться. А волки зимой злые, в стаи сбиваются. Одинокие сани – лошадь и человек – для них добыча легкая. Потому ездовые в обозы и сбивались – отбиваться от зверья или лихих людей легче. Зачастую по вечерам они ехали со смоляными факелами, поскольку зверь – он огня боится.

Как санное движение наладилось, постоялый двор опять заполнился. Прислуга лошадей в стойла заводила, а озябшие, с красными от ветра и мороза лицами ездовые садились к печке спиной, заказывали горячего сбитня да бульона куриного и отогревались. Уж потом ужинать садились. Без отогрева никак – замерзшие руки ложку не держали. Ели утром и вечером: тратить дневное время на обед – непозволительная роскошь, зимний день и так короток.

Постепенно Илья с Марьей обзавелись зимними вещами. У него – заячий треух, полушубок овчинный, валенки. Тулуп брать не стал: длинен, движения сковывает. А Марье шубейку купил из енота. Легкая, теплая, для женщины – в самый раз, не в овчине же тяжелой ей ходить?

В двадцатых числах декабря Илья забеспокоился. Марью предупредил, что ему на пару недель в Новгород отлучиться надо, с хозяином поездку обговорил. Не хотелось Трифону Илью отпускать, а может, заподозрил, что в Новгороде другую службу поискать хочет. Город-то больше Ладоги, богаче. Но Илья слово дал, что вернется.

Он напросился в сани к проезжим купцам. У одного из них в санях – шкурки, груз легкий, для лошади не в тягость, а за проезд – все денежка в калиту. Да и знали уже многие Илью как человека солидного, надежного. Случись в дороге заварушка – выручить может.

В дорогу Илья взял скромный узелок – с хлебом и салом, меч в ножнах и боевой нож, тряпицей обмотанный, в сани рядом с собой положил. Опоясаться мечом ему в голову не пришло: в санях меч на поясе только мешаться будет, да и выглядеть на поясе при полушубке и валенках он будет смешно, даже нелепо.

День в дороге прошел спокойно, лошади обоза бежали рысью. Когда Илья чувствовал, что слегка замерз, он соскакивал с саней и бежал рядом, разгоняя кровь. Такоже и ездовые делали. На морозе, если не двигаешься, ни одна одежда не спасет от холода.