Язычник

Скандинавы были одними из немногих, кто был способен выдержать в пешем строю удар латной конницы. Гридь накатилась – и откатилась. Киевляне предпочли не лезть в ближний бой, а стрелы метать издали.

Варяжко, потерявший коня в первой атаке, но сам невредимый, решил, что главная задача достигнута. Князь отошел к крепости (кольнула мысль: Святослав бы не ушел – бился вместе с дружиной), хирд остановлен и связан. Хотя добить нурманов вряд ли удастся – темнеет.

Первыми к растянувшемуся обозу киевлян подоспели всадники Путяты. Они вихрем промчались мимо возов, сбивая стрелами тех, на чьих головах были шлемы. Не такая уж сложная задача, потому что большая часть гриди ускакала в голову колонны.

Затем подоспели основные силы Сигурда. Нурманы били всех подряд, кроме возниц. Этих понуждали разворачивать возы и гнать их прочь от Родни. Сигурд опасался: киевляне сообразят, что происходит, бросятся в атаку. Случись это, Сигурд вряд ли сможет отбиться – у него было втрое меньше людей, чем у Ярополка. На этот случай у него тоже был план: возы сжечь.

Жечь не пришлось. В сгущающихся сумерках, в отсутствие князя, не зная численности противника, воеводы Ярополка не решились на контратаку. Они еще не поняли, чем грозит потеря обоза.

Когда совсем стемнело, дружина Ярополка отступила в крепость. Враги остались снаружи. Киевляне наконец почувствовали себя в безопасности. Ворота Родни закрылись.

Ловушка захлопнулась.

* * *

– Сын твоей сестры будет великим конунгом, – сказал Сигурду Лунд. – Он первым бросился на врага и разбил строй русов. Он храбр, как сам Тор.

– Надеюсь, ему ты об этом не сказал? – поинтересовался Сигурд.

– Нет, ярл. Но ему скажут другие. Все видели, как он бился. Кое-кто говорит, что видел рядом с ним валькирию, которая отводила удары русов.

– А ты – видел?

Лунд усмехнулся.

– Нет, – сказал он. – Валькирии я не видел. Но я скажу, что видел, потому что это полезно, когда воины верят, что их вождю благоволит сам Один.

– Раз так, то будет справедливо выделить ему не три, а пять частей добычи, – решил Сигурд. – Думаю, никто не станет возражать. Жаль, что мы не смогли взять казну киевского конунга.

– Думаю, она так и так достанется нам, – рассудительно произнес Лунд. – Надо только подождать. Не думаю, что русы много навоюют – без жратвы.

Глава 28 Владимир в Киеве

Владимир вошел в Киев на следующий день после ухода Ярополка. Его впустили, потому что он поклялся Перуном и Сварогом, что губить горожан не станет.

Слово сдержал. Сдержал также и нурманов, которых привел с собой. Часть из них поселил в Детинце, часть – за городскими стенами. Грабить не разрешил, а чтоб воины не роптали, раздал большую часть того, что осталось от Ярополковой казны. Самым надежным пообещал земли и холопов. Потом. Когда их распря с Ярополком закончится.

Наиболее воинственных Владимир отправил к Родне. Пустил слух (отнюдь не ложный) что большую часть казны Ярополк забрал с собой.

Новгородский князь вел себя скромно. Поселился в кремле, но не в княжьих палатах, а в тех, где раньше жила княгиня Ольга. Удивившимся такому выбору сказал, что он пока что – не князь киевский. Пусть боги рассудят, кому быть здесь князем: ему или Ярополку.

А чтоб боги не сомневались, кого выбрать, велел разобрать кремлевскую церковь и поставить на ее месте пятерых идолов: Перуна, Сварога, Дажьбога, Стрибога и Мокошь.

Слух о том, что сказал Владимир, и о поставленных им кумирах быстро распространился по городу. У Владимира сразу прибавилось приверженцев. Скромность нового князя и его верность отчим обычаям народу киевскому пришлись по душе.

Однако Гора отнеслась к новгородскому князю осторожно. Среди киевской знати было много христиан. Впрочем, открыто выказывать недовольство никто не рискнул. Богатым обитателям Горы было что терять.

Так и жили. То ли с князем, то ли – сами по себе. Вече киевское присудило (не без подсказки Добрыни) – Владимира и его войско кормить. Определили, сколько зерна, мяса и пива положено ежедневно на каждого воя. Получилось немало. Ярополку меньшую подать платили. Однако не кормить – нельзя. А ну как сами возьмут?

Чтобы облегчить бремя, легшее на киевлян, Владимир отправил своих на полюдье. Старшим, назвав воеводой, поставил Волчьего Хвоста. Его в киевских землях знали, и он тоже знал, где какие погосты и сколько с кого можно взять.

Первое время Сергей ждал, что Владимир позовет его к себе. Его и сыновей. Однако посылов от новгородского князя не было. Впрочем, Владимир не позвал не только Сергея. Он не приблизил к себе никого из киевских лучших людей, кроме Волчьего Хвоста, который ушел к Владимиру еще до осады.

Осторожничал Владимир. Союзники против Ярополка ему сейчас были не нужны. Он и так был сильнее. И приближать к себе кого-то раньше времени не хотел. Чтоб никто в Киеве не мог сказать, что Владимир кому-то обязан хоть частью победы. Хватит одного Блуда. Про Блуда, впрочем, никто не знал. Тем более, что боярин сидел сейчас в Родне, в месте с Ярополком.