Язычники

Боцман уходит в ванную переодеваться. Олег вынимает из шкафа черный футляр для какого-то музыкального инструмента.

МАРИНА. (Кристине) Посуду убери!

ОЛЕГ. Ну, я пошел…

МАРИНА. Куда ты пошел?!

ОЛЕГ. Я ж говорил… по поводу работы…

МАРИНА. Какой работы?

ОЛЕГ. Ну… в филармонии…

МАРИНА. (срываясь на визг) В какой филармонии?! Опять?! Опять?!

ОЛЕГ. У них концерт в субботу…

МАРИНА. Ты мне что говорил?! Ты что говорил?! У него дочь — шляется, а он по концертам…

НАТАЛЬЯ. Что такое агностик?

ОЛЕГ. Это работа!

МАРИНА. Работа?! Три часа дудит, слёзы заплатят, а потом до утра уродов всяких уродов пивом поить… когда дома жрать нечего! А утром — домой без копейки?! Пока жена ночами буржуев всяких занавесками обшивает!!!

В ванной слышится какой-то грохот. Появляется Боцман в рабочей робе с мокрым полотенцем в одной руке и радиоприемником — в другой. Приемник тоже весь мокрый.

БОЦМАН. Чет я не понял… Руки хотел вымыть… Кран открыл — не увидел… А там это… в ванной… в полотенце завернуто…

ОЛЕГ. (хватается за голову) О!!

МАРИНА. Опять!! Опять ты в туалете этой пакостью занимался?!

НАТАЛЬЯ. Что такое агностик?

ОЛЕГ. Это музыка.

БОЦМАН. Я не знаю. Мне стенку заканчивать надо.

НАТАЛЬЯ. Не надо, я все вымою, уберу…. Ты отдыхай, Кристиночка!

МАРИНА. Ага! Наотдыхалась уже! Наотдыхалась! (набирает номер телефона, сладким голосом) Але, Евгений… Это Марина, риэлтор, агентство «Вип-недвижимость»… Значит, я подобрала для вас несколько вариантов… можно будет уже сегодня во второй половине дня… да… позже? хорошо.

НАТАЛЬЯ. Марина, я с тобой поговорить хочу…

ОЛЕГ. Ну, я пошел…

МАРИНА. (с ненавистью) Если ты только попробуешь… только попробуешь…

ОЛЕГ. Они платят хорошо…

МАРИНА. Хорошо? Это называется — хо-ро-шо?

НАТАЛЬЯ. Олежа, ты бы лучше ящик почтовый прикрутил… а то дверца болтается…

Олег стоит посреди комнаты с опущенными руками. Боцман кладет на пол мокрый радиоприемник и выходит. Наталья уносит грязную посуду на кухню.

МАРИНА. (смотрит на Кристину) За что тебя выгнали?

Кристина встает и выходит в свою комнату. Олег идет на кухню. Марина садится за швейную машинку, плачет, громко всхлипывает в такт звуку работающей машины.

6.

Кухня. Наталья моет посуду, подставив под кран большую миску. Рядом сосредоточенно работает Боцман. Входит Олег.

ОЛЕГ. Пойдем покурим.

БОЦМАН. Мне стенку закончить надо.

НАТАЛЬЯ. Олег, ты что?! Куришь?

ОЛЕГ. Да, мама…

НАТАЛЬЯ. Давно?

ОЛЕГ. С четвертого класса… Как ты в Почаев уехала… (Боцману) Так что?

БОЦМАН. Что?

ОЛЕГ. Выйдем?

БОЦМАН. Я же сказал — я работаю.

ОЛЕГ. (тревожно) У тебя все нормально?

БОЦМАН. (неожиданно нервно) Нет, блядь! Нет! Ненормально у меня! ненормально!

НАТАЛЬЯ. Не сквернословь, отец мой…

БОЦМАН. Я сука всю ночь…

НАТАЛЬЯ. (шепотом) Святый боже, святый крепкий, святый бессмертный, спаси, сохрани и помилуй нас….

БОЦМАН. Я блядь вообще не знаю… Ай!!!

Боцман роняет инструмент и хватается за челюсть.

ОЛЕГ. Что?

БОЦМАН. Язык прикусил….

НАТАЛЬЯ. Это тебя боженька наказал, отец мой… Не сквернословь….

Боцман хватает инструмент и исступленно продолжает работу.

БОЦМАН. (тихо, быстро, как в бреду) Вчера в магазин пошел, чекушку взял, дома на кухне сел, на стол поставил, огурчик… и всё… парализовало… хотел крышку открутить, а у меня руки не двигаются… встать хотел — ноги к полу приросли… так всю ночь и просидел… пошевелиться не мог… даже глазом моргнуть… за ночь не поссал даже ни разу… и смотрел на нее… смотрел на нее… смотрел… смотрел на нее… смотрел смотрел, смотрел на нее, на нее….

ОЛЕГ. На кого?

БОЦМАН. На смерть. На водку. На бутылку. И чем больше смотрел — тем страшнее, Олежа… как будто еще больше каменел…. Застывал как цемент застывал… думал смерть пришла моя… смотрел на нее и думал — вот она смерть моя, купил ее в магазине смерть мою, принес, на стол ее, смерть мою, поставил… выпить хотел, смерть мою, закусить хотел… и смотрю на нее… в глаза ей… смерти…

НАТАЛЬЯ. Спаси и сохрани…