Язык и этническая идентичность. Урумы и румеи Приазовья

Информант. Ну, я думаю, что, например, не уйдет, потому что я, например, внучку учу. ‹…› Внучка моя будет знать, другого будет учить. Мне кажется, что не уйдет. Хотя и в школах собиралися преподавать и татарский, и греческий – но все это затихло. ‹…› Ну-тка, мы будем разговаривать и так. Мы и так будем знать, без этого. Мы ж знаем, например, я все слова знаю, все.

Собиратель. А внучку учите. А дочку?

Информант. А дочка сама все знает. Я с дочкой разговариваю тоже, может, немножко. И дочка все знает. А внучка вот уже только некоторые слова – поди воды принеси, дай вилку…

(Сведения об информанте: РВС, урумка, 1947, Гранитное.)

В поселке Гранитное урумы отмечают, что увеличение русского населения и количества официальных учреждений приводит к вытеснению идиома, однако сетования по поводу утраты языка перемежаются в интервью рассказами об интересе внуков к урумскому.

В поселке Старый Крым сообщество чрезвычайно низко оценивает жизнеспособность урумского языка; информанты повторяют, что их язык умирает. Высказываемые урумами оценки современного состояния языка более пессимистичны, чем картина, складывающаяся у внешнего наблюдателя. Создается впечатление, что сообщество, осознав угрозу идиому, преувеличивает возможные последствия и приводит разнообразные эстетические аргументы в пользу сохранения своего языка.

Поселки Гранитное и Старый Крым отличаются набором идиомов, формирующих языковую ситуацию. Русский, урумский и отчасти украинский языки присутствуют в обоих поселках, но в Гранитном существует еще крымско-татарский – язык контактной группы, а в поселке Старый Крым преподается новогреческий. Попробуем проанализировать далее различие в оценках носителями жизнеспособности идиома в контексте взаимодействия с другими группами. На примере поселков Старый Крым и Гранитное рассмотрим влияние контактов с другими группами на отношение носителей к урумскому языку (и, косвенно, на сохранность идиома).

Под влиянием контактов с греками из Греции и политики ФГОУ информанты признают, что их идиом – ненастоящий греческий по сравнению с языком настоящих греков и даже румейским, однако сообщество не готово отказаться от своего идиома.

В поселке Старый Крым чрезвычайно активно греческое движение: открылась программа по углубленному изучению новогреческого языка, хотя во многих других поселках новогреческий преподается только факультативно и не входит в список обязательных предметов; весной 2005 г. праздничное заседание в честь 10-летия ФГОУ проходило в школе № 46 Старого Крыма; поселок часто посещают делегации из Греции и Кипра.

В интервью часто обнаруживается недовольство преподаванием в школе новогреческого языка: «Зачем, допустим, он нам, новогреческий? Старикам, старикам. Греко-татарам, я имею в виду. Ну, дело другое у них там, на Сартане, они эллинцы, это более настоящие греки. А нам это не нужно» (ВВТ, урумка, 1939. Старый Крым).

Деятельность греческих обществ информанты часто воспринимают как институциональную поддержку румейского языка, повышающую его статус по сравнению с идиомом урумов.

Информант. Новогреческий [преподают], деточка; наш не учат, наш никому не нужен.

Собиратель. А почему?

Информант. Ну… это не тот язык. Эллинский вот… в ходу. А мы – греко-татары.

(Сведения об информанте: ФКК, урумка, ок. 1930, Старый Крым.)

Некоторые информанты преподавание в школе новогреческого воспринимают как изучение румейского, что оценивается отрицательно.

Низкий статус идиома с точки зрения румеев и греков из Греции для жителей Старого Крыма отчасти компенсируется рассказами о встречах с носителями других тюркских языков. Языковая лояльность урумов достаточно высока, и они испытывают чувство солидарности с носителями близкородственных идиомов. Подобные контакты не носят характер постоянного взаимодействия, тем не менее, многие информанты упоминали о них;