Читаем Язык птиц. Тайная история Европы полностью

Эти подчиненные не посвящались в тайну ордена, открывавшуюся только после двадцатилетнего ученичества на самых высоких ступенях, которыми были:

1. «Семнотеи», на греческом— «те, кто видят, чему следует поклоняться».

2. «Сарониды», на греческом — «пустой дуб», или «те, кто видят, от чего следует очиститься».

3. «Самотеи», на греческом — «те, кто видят сверху».

Нам недостает сведений относительно атрибутов, приписываемых каждой из этих ступеней, однако у нас достаточно сведений о доктрине друидов, чьим учеником, как считается, был и сам Пифагор. В начале нашей эры это учение уже не было больше тайным, и оно во всей полноте излагается в шестой книге Вергилия. Известно, что именно Анхиз открывает Энею тайны иного мира и излагает ему учение о бессмертии индивидуального интеллекта. Это и есть учение о чистилище:

Non tamen omne malum miseris, nee funditus omnesCorporeae excedunt pestes; penitusque necesse estMulta diu concreta mod is inolescere miris.Ergo exercentur penis, veterumque inalorum Suppliciaexpendunt. Aliae panduntur inanes Suspensae ad ventos:aliis sub gurgite vasto Infectum eluitur scelus, aut exuritur ogni:Quisque suos patimur menes; exinde per amplum— Mittomur Elysium, et pauco laeta arva tenemus;Donee longa dies, perfeato temporos orbe,Concretam exemit labem, purumque reliquitAeterium sensum, atque aurai simplicisIgnem, Has omnes, ube mille rotamVolvere per annos, Lethaeum ad fluviumdeus evocat admine magno, Scilicetimmemores supera ut convexa revisantRursus et insipiant in corpora velle reverti.(Душ семена рождены в небесах и огненной силойНаделены — но их отягчает косное тело,Жар их земная плоть, обреченная гибели, гасит.Вот что рождает в них страх, и страсть, и радость, и муку,Вот почему из темной тюрьмы они света не видят.Даже тогда, когда жизнь их в последний час покидает,Им не дано до конца от зла, от скверны телеснойОсвободиться: ведь то, что глубоко в них вкоренилось,С ними прочно срослось — не остаться надолго не может.Кару нести потому и должны они все — чтобы мукойПрошлое зло искупить. Одни, овеваемы ветром,Будут висеть в пустоте, у других пятно преступленьяВыжжено будет огнем или смыто в пучине бездонной.Маны любого из нас понесут свое наказанье,Чтобы немногим затем перейти в простор Элизийский.Время круг свой замкнет, минуют долгие сроки, —Вновь обретет чистоту, от земной избавленный порчи,Душ изначальный огонь, эфирным дыханьем зажженный.Времени бег круговой отмерит десять столетий, —Души тогда к Летейским волнам божество призывает,Чтобы, забыв обо всем, они вернулись под сводыСветлого неба и вновь захотели в тело вселиться.)

Такой была философская система, принятая как друидами, так и всеми современными тайными обществами, считающимися их наследниками, в частности, врегиллями, или гульярдами, которые использовали эту книгу Вергилия как Евангелие, и даже использовали ее для самого вульгарного колдовства. Известно, что именно Вергилий избирает своим проводником Данте, который сам был корифеем одного из таких обществ, одновременно и ученого, и поэтического, и политического.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Год быка--MMIX
Год быка--MMIX

Новое историко-психо­логи­ческое и лите­ратурно-фило­софское ис­следо­вание сим­во­ли­ки главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как мини­мум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригина­льной историо­софской модели и девяти ключей-методов, зашифрован­ных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выяв­лен­ная взаимосвязь образов, сюжета, сим­волики и идей Романа с книгами Ново­го Завета и историей рож­дения христиан­ства насто­лько глубоки и масштабны, что речь факти­чески идёт о новом открытии Романа не то­лько для лите­ратурове­дения, но и для сов­ре­­мен­ной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романович Романов

Культурология
История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны
История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны

История частной жизни: под общей ред. Ф. Арьеса и Ж. Дюби. Т. 4: от Великой французской революции до I Мировой войны; под ред. М. Перро / Ален Корбен, Роже-Анри Герран, Кэтрин Холл, Линн Хант, Анна Мартен-Фюжье, Мишель Перро; пер. с фр. О. Панайотти. — М.: Новое литературное обозрение, 2018. —672 с. (Серия «Культура повседневности») ISBN 978-5-4448-0729-3 (т.4) ISBN 978-5-4448-0149-9 Пятитомная «История частной жизни» — всеобъемлющее исследование, созданное в 1980-е годы группой французских, британских и американских ученых под руководством прославленных историков из Школы «Анналов» — Филиппа Арьеса и Жоржа Дюби. Пятитомник охватывает всю историю Запада с Античности до конца XX века. В четвертом томе — частная жизнь европейцев между Великой французской революцией и Первой мировой войной: трансформации морали и триумф семьи, особняки и трущобы, социальные язвы и вера в прогресс медицины, духовная и интимная жизнь человека с близкими и наедине с собой.

Анна Мартен-Фюжье , Жорж Дюби , Кэтрин Холл , Линн Хант , Роже-Анри Герран

Культурология / История / Образование и наука