Язык в действии (ЛП)

Более того, то, что мы назвали «суждениями» в Главе 3 – слова, выражающие наши предпочтения и неприязни – это сильно усложненные рычание и мурлыкание. Их основная функция в том, чтобы показать одобрение или неодобрение говорящего, и одновременно с этим, они часто указывают причины этих чувств. Кто-то может счесть, что называть суждения рычанием и мурлыканием – неуважительно по отношению к человеческой расе, однако цель такой терминологии не в том, чтобы выразить неуважение. Её цель в том, чтобы подчеркнуть тот факт, что у суждений, так же, как и у рычания и мурлыкания, отсутствует как таковое экстенсиональное содержимое. Об этом особенно стоит помнить, наблюдая или участвуя в дискуссии.

Например, предположим, что Смит сказал: «Сенатор Бут – жулик», а Джонс сказал: «Сенатор Бут – отличный политик». Обсуждаемый вопрос в таких обстоятельствах, скорее всего, будет: «Сенатор Бут – жулик или отличный политик?» Спор будет проходить достаточно предсказуемо. Смит будет приводить факты, чтобы «доказать», что сенатор – «жулик»; Джонс будет «доказывать» другими фактами обратное. Они начнут повышать голос, жестикулировать, грозить друг другу кулаком. В итоге, их друзьям придётся их разнимать. Такие исходы – неизбежны, когда обсуждаются без-чувственные вопросы – вопросы без экстенсионального содержимого.

Поэтому стоит избегать споров о до-символических высказываниях. В некоторых случаях такие рычания и мурлыкания занимают не просто несколько слов, а несколько абзацев, статьи или речи, а порой – даже целые книги. Обсуждаемый вопрос никогда не стоит формулировать как: «Гитлер и вправду – зверь, как говорит выступающий?», а лучше как: «Почему выступающий чувствует то, что чувствует?» Стоит нам узнать причину, по которой было сделано суждение, мы можем присоединиться к выступающему или вынести собственное суждение.

Всё вышесказанное, конечно же, не подразумевает, что мы должны прекратить рычать или мурлыкать. Во-первых, мы бы не смогли это прекратить, даже если бы захотели, а во-вторых, есть много случаев, в которых агрессивные рыки и ласковые мурлыкания необходимы. Тонкие разборчивые суждения, исходящие от проницательных и здравомыслящих людей, иногда стоит слушать, так как они развивают нашу моральную восприимчивость. Но нам стоит быть внимательными, чтобы не спутать их с сообщениями.

Звуки ради звуков

Существуют и другие до-символические способы использования языка. Иногда мы говорим, просто чтобы слышать, как мы говорим; то есть, по той же причине, по которой мы играем в гольф или танцуем. Когда мы делаем что-то подобное, нам приятно чувствовать себя живыми. Дети лепечут, взрослые поют в ванной; при этом и те, и другие получают удовольствие от звука собственных голосов. Иногда большие группы людей издают звуки вместе, когда поют, скандируют, и т. д. по таким же до-символическим причинам. В этих случаях, значимость слов – практически не имеет значения. Иногда, например, мы можем хором петь печальные слова о ностальгии по детскому дому в Верджинии притом, что мы никогда там не были и ехать туда не собираемся.

Тому, что мы называем «светскими беседами» тоже свойственна до-символичность. Например, когда мы – на чаепитии или на вечере, всем приходится о чём-то разговаривать: о погоде, о том, как сыграли Чикаго Уайт Сокс, о последней книге Томаса Мана, о последнем фильме Мирны Лой, и т. д. Для таких разговоров – если только вы не общаетесь с близкими друзьями – типично не придавать значения замечаниям по теме и не вдаваться в их информативность. Тем не менее, если не говорить ничего, то это могут счесть «грубым». Если говорить о приветствиях и прощаниях: «Доброе утро», «Чудесный день», «Как ваша семья?», «Рад встрече», «Надо будет встретиться, когда вы снова сюда приедете», и т. д., если такие выражения не произносить, это считается ошибкой общения, даже когда мы не имеем ввиду то, что говорим. Существует множество повседневных ситуаций, в которых мы разговариваем просто потому, что не разговаривать было бы невежливо. В каждой социальной группе есть присущая ей форма такого общения – «искусство беседы», «светская беседа» или любимый американцами «обмен шутками». Исходя из рассмотрения этих практик, можно заключить, что общий принцип предполагает, что предотвращение самого молчания является важной функцией речи, и что в обществе для нас в крайней степени сложно разговаривать, только когда нам «есть, что сказать».