Язык в зеркале художественного текста. Метаязыковая рефлексия в произведениях русской прозы

(1) Чартер является наиболее распространенным видом такого договора, оформляющего перевозку в трамповом (бродячем), то есть нерегулярном, нелинейном судоходстве. Говоря более человеческим языком, когда работаешь по тайм-чартеру, не знаешь времени возвращения в родной порт, не знаешь, куда пойдешь из очередного порта (В. Конецкий. Начало конца комедии. НКРЯ); (2) – Много видели, да мало знаете, а что знаете – так держите под замочком, – сказала она на нормальном русском языке, как в школе на уроке литературы (В. Конецкий. Вчерашние заботы).

Во-вторых, «нормальный» язык – это язык, на котором говорят о самых обычных для человека вещах:

Об этих. ямбах мы, кажется, уже давно договорились с вами, больной. Я достаточно опытный человек, я вам обещаю: все это с вас сойдет после первой же недели наших процедур. <…> А недели через две вы будете говорить человеческим языком нормальные вещи (Вен. Ерофеев. Вальпургиева ночь, или Шаги командора. НКРЯ).

Наконец, это речь, которая лишена иносказательности и уловок (1) и восприятие которой не затруднено излишней замысловатостью формы (2):

(1) – А в то же время – определенные круги на Западе его имя используют в неблаговидных целях… / – Ох, не надо про «определенные круги на Западе», – сказала мама. – Не надо про «неблаговидные цели». Это уже не человеческий язык (Г. Владимов. Не обращайте вниманья, маэстро. НКРЯ); (2) <…> на шум вышел из дому сам Чмоков Хозяин. / – Мой четвероногий друг, не будешь ли ты так добр кратко изложить мне причины этого с трудом выносимого нарушения тишины? – сказал Хозяин. Конечно, не всякий догадался бы, что все это значит, но Чмок привык к тому, как выражается Хозяин, и он сразу перевел его слова на простой человеческий язык. Получилось: / – Ты что тут шумишь? / – Я кошку прогоняю, – ответил Чмок и залаял вдвое громче. / – Прогоняешь Кошку? – удивился Хозяин. – А каковы мотивы этих странных действий, мой юный друг? / В переводе на простой человеческий язык это означало: / – А зачем? (Б. Заходер. Сказки для людей. НКРЯ).

Особое, центральное положение «обычного» языка в обыденном метаязыковом представлении подтверждается и тем обстоятельством, что в сознании носителя именно этот язык имеет статус «первичного» кода. В тех случаях, когда адресат воспринимает речь на одном из «вторичных» кодов (маркированные разновидности языка – социальный или территориальный диалект, профессиональная речь и т. п.), ему требуется обязательное перекодирование средствами «обычного» языка[80]. Ср.: