Язык в зеркале художественного текста. Метаязыковая рефлексия в произведениях русской прозы

Многие из ортологических мифов связаны с явлением гиперкоррекции («сверхправильности»), которое характерно для носителей просторечия [см.: Крысин 1989: 61]. Одним из источников гиперкоррекции является представление об абсолютной симметрии означающего и означаемого, согласно которому слово должно иметь одно значение, а употребление его в других значениях нарушает «правильность» и логичность языка. Примеры подобных мифов гиперкоррекции приводятся в статье Н. А. Еськовой «Тоже мне профессор: пинжак через Д пишет…» [Еськова 2001] (здесь соответствующие суждения рассматриваются как ошибки). Так, автор среди целого ряда некорректных утверждений носителей языка цитирует и такое:

<…> в последнее время самым расхожим оскорблением слуха стала фраза, употребляемая буквально во всех средствах массовой информации: «в этой связи». Ну как объяснить многочисленным пустобрехам бессмыслицу подобного словосочетания? Что продолжить свою мысль можно только «в связи с чем-то»?! (журналист А. Бурыкин).

Утверждение о ненормативности выражения в этой связи является одним из наиболее живучих ортологических мифов. Ср. аналогичный мотив в тексте современной беллетристики:

– Моя бабушка тоже учительница русского, – сообщила она. – Много лет в школе проработала. Заслуженный учитель России. Она на пенсии давно, и уже. совсем старенькая. Но она меня тоже всегда поправляет. Она иногда не помнит, как меня зовут, но помнит, что говорить «в этой связи» нельзя. Нужно говорить «в связи с этим»! / – «В этой связи» – это когда «кто-то состоит в этой связи уже давно», – с поучительной интонацией сказала Татьяна Ильинична и засмеялась… (Т. Устинова. Отель последней надежды).

Подобные «наивные» рекомендации основаны на глубинном мифологическом представлении о симметрии языкового знака, о ненормативности формального и семантического варьирования языковой единицы[91]. Выражение в этой связи не может использоваться как вариант выражения в связи с этим, так как за ним уже «закреплено» другое значение – когда «кто-то состоит в этой связи уже давно»[92].

Среди ортологических мифов-инструкций есть и такие, которые не являются абсолютным искажением нормативной рекомендации (их можно назвать полумифами). В таких мифологических сюжетах можно условно выделить две смысловые части: собственно рекомендацию и ее мотивировку, то есть объяснение, почему нужно говорить так, а не иначе. При этом рекомендация является вполне корректной, а мотивировка носит мифологический характер[93]. Так, Т. В. Булыгина и А. Д. Шмелёв, приводят (в качестве примера обыденного представления о языке) распространенное мнение о том, что ««невежливо» вместо извините говорить извиняюсь, потому что это значит 'извиняю себя'» [Булыгина, Шмелёв 1999: 148]. Данное положение авторы статьи иллюстрируют следующими примерами:

Наступившему на мозоль нельзя говорить извиняюсь (т. е. извиняю себя). Надо сказать: извините меня или простите; ведь пострадавшему не будет легче или приятнее, что вы сами себя извиняете в неуклюжестве» (А.Куприн); …в слове «извиняюсь» есть что-то раздражающее: ведь оно может означать только «извиняю себя», то есть, например, «считаю нормальным, что я вас толкну»… (Б. Тимофеев).

Метаязыковой комментарий о выражении извиняюсь (в перформативном употреблении) состоит, таким образом, из двух частей: 1) утверждения о нежелательности употребления формы извиняюсь и 2) объяснения этой нежелательности тем обстоятельством, что извиняюсь означает 'извиняю себя' (то есть постфикс-ся придает этой словоформе собственно-возвратное значение).