Язык в зеркале художественного текста. Метаязыковая рефлексия в произведениях русской прозы

Требуют – все для фронта, все для победы. Приедут – матом кроют. По телефону звонят – матом. И Борисов матом, и Ревкин матом. А из обкома позвонят, тоже слова без мата сказать не могут (В. Войнович. Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина); От мужского режиссёрского ремесла она [Волчек] взяла все необходимые профессиональные навыки: хриплый голос, сигарету в зубах, твёрдый характер, умение вовремя и по делу употреблять те самые запретные слова, без которых, как выяснилось, в России не может руководить никто, даже президент (Г. Горин. Иронические мемуары).

Данный мотив характеризуется высокой частотностью и в отдельных примерах опирается на аргумент «к авторитету»:

<… > такой умный человек, как вице-губернатор Салтыков, заметил, что первым словом опытного русского администратора во всех случаях должно быть слово матерное (В. Конецкий. Вчерашние заботы).

Миф генерализует явление «командирского мата» (как и положено мифу), распространяя его на в с е х, кто занимает руководящие должности, но отнюдь не является абсолютной выдумкой. Представление о связи социального доминирования с вербальной агрессией является достаточно устойчивым [Жельвис 1997: 56]; по данным исследователей, в состав концепта «Руководитель» входит признак 'кричит' [Попова, Стернин 2006: 47]

8. Мат – отнюдь не примитивное средство общения и требует определенного умения в использовании. Идея «умения» может реализовываться через мотив обучения, как, например, в рассказе Г. Горина «Случай на фабрике № 6». Рассказ начинается так:

Все неприятности младшего технолога Ларичева происходили оттого, что он не умел ругаться. Спорить еще кое-как мог, хотя тоже неважно, очень редко повышал голос, но употребить при случае крепкое словцо или, не дай Бог, выражение был просто не в силах. От этого страдал он сам, а главное – работа.

На обувной фабрике, где работали потомки языкастых сапожников, технолог был белой вороной. Орудие требует умелого использования, и, следовательно, обучения – Ларичев находит репетитора и прилежно осваивает правила использования бранных выражений.

Вершина умения – мастерство. Мастерское владение бранной лексикой вызывает уважение и восхищение (в отличие от «простой» ругани):

– Должен вам с сожалением заметить, – сказал он, <…> – что то, что мне привелось услышать, звучит некрасиво. И, пожалуй, грязно. А грязь, в каком бы виде она не была извлечена наружу, физическом или словесном, обычно вызывает отвращение… В частности, мат, которым вы пользуетесь в своей речи, <…> является неотъемлемой частью русского языка, обогащая его образностью и делая более красочным и емким. Но употреблять его следует умело и с изящностью. Ну, скажем, вот так. – Он задумался на мгновенье, многозначительно поднял палец… и произнес монолог, изобилующий выражениями, которыми я так бездумно перемежал свою речь, ни разу не повторившись и связав их в единое целое витиеватым сюжетом (Б. Левин. Блуждающие огни).

Одной из постоянных характеристик такого «умелого» использования мата является виртуозность и даже художественность: