Язык жизни. Ненасильственное общение

Если я четко понимаю,
Что ты не собираешься чего-то требовать,
Я обычно отвечаю на твой зов.
Но если ты подойдешь ко мне
В позе босса,
То почувствуешь, что врезался в глухую стену.
И когда ты напоминаешь мне
Так ханжески
Обо всем, что ты сделал для меня,
Будь готов
К еще одному бою!
И потом ты можешь кричать,
Можешь плеваться,
Рычать, стонать и закатывать истерику —
Я все равно не вынесу мусор.
А теперь, даже если ты сменишь тон,
Мне понадобится некоторое время,
Чтобы я смог простить и забыть,
Потому что мне кажется, что ты
Не видел во мне равного себе человека,
Пока все твои стандарты не были соблюдены.

«Песня Бретта», Маршалл Розенберг

Подведем итог

Четвертая составляющая ННО относится к вопросу о том, чтó мы хотели бы попросить друг у друга, чтобы каждому из нас стало лучше жить. Мы стараемся избегать расплывчатых, абстрактных или неоднозначных формулировок и не забываем использовать язык утвердительных высказываний, упоминая то, о чем мы просим, а не то, о чем не просим.

Чем яснее мы высказываем, какой реакции ожидаем, тем выше вероятность того, что мы ее получим. Отправляемое сообщение не всегда бывает получено в таком же виде, поэтому нужно научиться проверять, правильно ли было услышано наше сообщение. Это особенно важно во время общения с группой: мы должны ясно дать понять, какого ответа ожидаем. В противном случае мы можем инициировать бесплодное обсуждение и впустую потратить драгоценное время группы.

Просьбы воспринимаются как требования, когда слушатели считают, что за отказ их осудят или накажут. Мы можем помочь другим поверить, что просим, а не требуем. Для этого нужно упомянуть, что мы хотим их согласия только в том случае, если оно добровольное. Цель ННО не в том, чтобы менять людей и их поведение и добиваться своего, а в построении отношений, основанных на честности и эмпатии, когда удовлетворяются потребности каждого.

ННО в действии

Лучший друг курит: как поделиться опасениями

Эл и Берт — лучшие друзья вот же больше тридцати лет. Некурящий Эл годами делал все возможное, чтобы убедить Берта отказаться от привычки выкуривать по две пачки в день. В прошлом Эл уже пытался убедить Берта бросить курить, и Берту часто казалось, что его осуждают.

Эл замечает, что за последний год у его друга усилился кашель. В один прекрасный день прорывается вся энергия, скрываемая под гнетом невысказанного гнева и страха.

Эл: Берт, я знаю, что мы уже десятки раз об этом говорили, но послушай, пожалуйста. Я боюсь, что эти проклятые сигареты тебя убьют! Ты мой лучший друг, и я хочу, чтобы ты был рядом как можно дольше. Пожалуйста, не подумай, что я тебя осуждаю. Это не так. Просто я очень беспокоюсь.

Берт: Нет, я тебя слышу. Мы давно дружим…

Эл (просительно): Не хочешь ли ты бросить?

Берт: Если бы я мог…

Эл (прислушиваясь к чувствам и потребностям, которые не дают Берту выполнить просьбу): Ты боишься пытаться, потому что может не получиться?

Берт: Да… Я раньше много раз пытался… Я понимаю, что люди разочарованы во мне, потому что я не в силах бросить.

Эл (пытаясь угадать, что может быть нужно Берту): Я не разочарован в тебе. И если ты снова попытаешься и ничего не получится, я все равно не разочаруюсь. Я лишь хочу, чтобы ты попытался.

Берт: Спасибо. Но есть и другие… Все остальные. Когда тебя считают неудачником, это видно по глазам.

Эл (проявляя понимание к чувствам Берта): Наверное, бросать курить — само по себе тяжело, а тут еще все эти переживания о том, что подумают другие…

Берт: Мне очень неприятна мысль о том, что у меня может быть зависимость, что есть нечто, неподвластное моему контролю…

Эл смотрит в глаза Берту, кивает. Интерес и понимание Берта, проявляемые по отношению к его глубинным чувствам и потребностям, выражаются взглядом и молчанием.

Берт: Я хочу сказать, что мне курение уже даже и не нравится. В общественных местах чувствуешь себя изгоем. Мне стыдно.