Языковой круг

Исповедальная стратегия религиозного дискурса в известной мере близка молитвенной стратегии, но существенное различие между ними состоит в том, что человек исповедуется не Богу, а некоторому медиуму. Этот медиум — священнослужитель — слушает исповедь и отпускает кающемуся его грехи. Исповедь включает искреннее желание кающегося очистить душу, т.е. понимание того, что есть благо и зло, самоосуждение и повествование о допущенных прегрешениях, причем грехи могут быть совершены как в реальной, так и в сокровенной душевной жизни человека. Непосредственный адресат исповеди должен выслушать кающегося, квалифицировать его отступления от норм поведения, назначить возможное наказание (епитимья — церковное наказание — поклоны, пост, длительные молитвы и т.д.) и простить грешнику его грехи, даже если речь идет о тяжком преступлении. Подразумевается, что исповедник будет соблюдать тайну исповеди. В отличие от молитвы, исповедь не поддается оформлению в некий заданный текст. Отметим, что исповедь по природе своей индивидуальна, а молитва может быть как индивидуальной, так и коллективной. Канонические молитвы коллективны, человек обращается к Богу, осознавая себя частью рода человеческого, поэтому и уместны обороты типа “Спаси нас…” Плюрализация субъекта исповеди может означать уход от ответственности. В некоторых конфессиях исповедь осуществляется публично, в кругу собратьев по вере, но такая практика требует максимума искренности, вряд ли достижимого в естественных обстоятельствах, и поэтому быстро формализуется. В определенных вероисповеданиях рассматриваемое речевое действие происходит в специально оборудованных беседках, чтобы исповедуемый и исповедующий не видели друг друга в лицо. Тем самым происходит как бы отделение мирского образа от души. В тех конфессиях, где посредника между человеком и Богом нет, исповедь как жанр религиозного дискурса не представлена, но исповедальная стратегия шире данного жанра, и элементы исповеди включаются в молитву.

Призывающая, утверждающая и разъясняющая стратегии религиозного дискурса составляют суть проповеди — религиозно-назидательной речи в церкви. В лингвистической литературе высказано мнение, согласно которому проповедь является центральным жанром церковно-проповеднического стиля (Грудева, 1999, с.188).

Проповедь представляет собой истолкование священного текста. В христианском вероучении детально регламентируется этот жанр религиозного общения, выработаны принципы и характеристики правильно построенной проповеди. В подготовке профессиональных служителей веры есть курс гомилетики — учения о проповеди. Для составления проповеди требуется усиленная молитва, знание священных текстов наизусть, знание окружающей жизни, знание потребностей слушающих и четкое понимание цели проповеди. Мы видим, что эти требования построены на солидном фундаменте классической риторики, в частности, наблюдается почти полная корреляция между ними и известной “риторической звездой” — компонентами подготовки речи (изобретение, расположение, выражение, запоминание, произнесение). В жанре проповеди религиозный дискурс сближается с педагогическим. Проповедь сходна с беседой и лекцией, но отличается от этих жанров прежде всего принадлежностью к особому общению — религиозному. Человек, произносящий проповедь, говорит не только в присутствии Бога, но и от лица Бога. Именно поэтому от проповедника требуется обращение, т.е. внутреннее озарение. Впрочем, такое озарение в виде увлеченности предметом своего изучения считается необходимым компонентом в педагогическом дискурсе. Религиозное общение предъявляет высокие требования к личности проповедника, в частности, он должен быть непорочен, трезв, благочинен (т.е. опрятен, приятен с внешней стороны), некорыстолюбив, кроток и миролюбив. Проповедь является обратной проекцией исповеди: в обоих случаях священнослужитель выступает в роли медиума, но при исповеди коммуникативный вектор направлен в сторону Бога, а при проповеди — в сторону человека.

Обрядовая стратегия религиозного дискурса в известной мере смыкается со всеми другими стратегиями этого типа общения, но отличается от них тем, что по своей сути является дополнительным компонентом некоторого действия — обряда венчания, отпевания, конфирмации, отлучения от церкви и т.д. Эта стратегия общения детально рассматривается в этнографии и религиоведении.

Материал религиозного дискурса, т.е. совокупность устных и письменных текстов, составляющих этот тип общения, требует специального изучения. Специфика этого общения состоит в том, что прецедентные тексты, тексты священного писания, играют в нем совершенно исключительную роль, являясь прецедентными текстами по отношению к самому понятию о прецедентных текстах (Слышкин, 2000). К дискурсивным формулам относятся принятые в религиозном общении клише и функционально-обусловленные обороты, которые однозначно определяют тип данного дискурса.

_.

Научный дискурс

_.