Языковые средства актуализации категории «безличность»

В концепциях, отмечающих субъектные признаки безличности, характерны следующие: отсутствие [Крот 1988; Лекант 1994; Недялков 2005; Пешковский 2001; Сомова 2006], отстранённость [Крот 1988; Недялков 2005; Петров 2003; Пешковский 2001; Сомова 2006], устранённость [Крот 1988; Недялков 2005; Осипова 2004; Пешковский 2001; Сомова 2006], невыраженность [Крот 1988; Недялков 2005; Пешковский 2001; Сомова 2006; Сулейманова 2000], неактивность [Алисова 1969; Бонч-Осмоловская 2003; Гиро-Вебер 1984; Собинникова 1989], неконтролируемость [Гвоздев 1965; Осипова 2004; Петров 2003], нефиксированность [Пупынин 1992; Шелякин 1991], отвлечённость [Ломов 1994; Павлов 1998], неопределённая референциальная отнесённость [Осипова 2004; Петров 2003; Gut 1973]. Сразу же можно сказать, что на наш взгляд, такие признаки, как неактивность, неконтролируемость и невыраженность не являются определяющими в описании субъектной семантики безличных предложений, т. к. они могут быть выявлены в иных типах структур – например, пассивных (а также статальных) и эллиптических. Неопределённая референциальная отнесённость также не является исключительно свойством субъектов безличных предложений. Неопределённая референциальная отнесённость может быть выявлена, например, в неопределенно-личных предложениях. А такие характеристики как отстранённость, нефиксированность и отвлечённость могут быть выявлены в предложениях с пассивным предикатом при отсутствии эксплицированного субъекта с агенсивной семантикой (Было опубликовано несколько статей об этом происшествии). В любом случае, данные признаки требуют уточнения в терминологическом плане и не являются исчерпывающими при описании семантики безличных структур. Несколько сложнее дело обстоит с признаком отсутствие. В этом случае чисто лингвистические обоснования неточности последнего недостаточны. Необходимо прибегнуть к описаниям безличных суждений (impersonalia) в логике[15]. Дело в том, что признак по своему существу не может существовать без обладателя этого признака – субстанции (в широком плане), равно как и субстанция, не обладающая дифференцирующими признаками не существует для человеческого сознания, ибо не фиксируется органами восприятия. Таким образом, мы можем сделать предварительное заключение о том, что отсутствие носителя предикативного признака (субъекта – в логике) невозможно в какой бы то ни было языковой структуре, отражающей мысль человека. В этой связи обращает на себя внимание определение (хотя и в некоторой степени размытое), данное С. А. Шубиком: «<…> безличные предложения органически связаны с человеком, его состоянием, действиями, жизненными обстоятельствами» [Шубик 2003: 344]. Действительно, как показывает материал английского языка (и ряда других индоевропейских языков), безличные предложения наиболее тесно связаны с отражением «мира человека» в языке. Однако, вопрос о месте субъекта-человека в семантике безличных структур будет рассмотрен позже.

Итак, все вышерассмотренные субъектные признаки выявляются в семантике безличных структур, однако ни один из них не является исчерпывающим при ее описании.

Обратимся к трактовкам категориальной семантики предикатов безличных структур. Сразу же привлекает внимание тот факт, что в категориальном плане трактовки расходятся (иногда – радикально): деятельность (действие) [Бабайцева 1968; Бонч-Осмоловская 2003; Валгина 1978; Игнатюк 1978; Недялков 2005; Осипова 2004; Пешковский 2001; Скобликова 1979; Шелякин 1991], процесс [Иванов 2004; Крот 1988; Петров 2003; Пупынин 1992; Сомова 2006; Супрун 2008], состояние