Ибн Сина Авиценна

Оно дается человеку, продолжает Ибн Сина, достигшему высшего совершенства души через Иерархию Любви. Это не озарение, которое рождает Интеллектуальная интуиция, это… ОТКРОВЕНИЕ, ВИДЕНИЕ, когда человек впадает в состояние транса (безумие Маджнуна), и ВИДИТ Истину. Мистическое знание совершается, таким образом, только через исключительных людей в исключительные точки жизни человечества, в моменты жесточайших встреч Неба и Земли в душе одного человека, Любовь как суть новых взаимоотношений в масштабах человечества — одно из таких откровений.

— Кощунство Ибн Сины поистине не имеет предела! — воскликнул Бурханиддин, когда разбирали этот вопрос. — Известно, что самое высокое знание — знание бога. Ничто не смеет встать рядом с ним. Ибн Сина же ставит рядом с божественным знанием… ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ знание! Придает ему таким образом, божественную окраску! Более того, УРАВНИВАЕТ их!!! Что же это за: знание такое, которое соперничает с божественным? МИСТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ, говорит Ибн Сина. И посвящает и ему целые страницы своей самой поганой книги «Указания и наставления», будь она трижды проклята!

Почему Бурханиддин с такой ненавистью обрушился на учение Ибн Сины о мистическом знании?

Из тех же слов, что, как проклятие, прозвучали: по адресу Ибн Сины в устах Бурханиддина, можно составить во славу Ибн Сине восторженным гимн. Вот он: и «Для того чтобы показать преимущества разума и научного метода познания перед религиозной догматикой, — напишет М. Хайруллаев, — необходимо было Прежде всего поднять их авторитет до уровня столь громадного в эпоху средневековья — авторитета „божественной“ Истины. Требовалось возвысить человеческий разум до уровня мирового, придав ему „божественную“ окраску. Таким образом, разум и научное познание были поставлены рядом и даже вознесены над… религиозно-мистическим познанием бога, а наука и философия — над религией теологией».

— Мистическое знание, да, есть! — говорит Бурханиддин. — Но только у одного из всех нас, живых, — у пророка Мухаммада. Только он мог понимать, и познавать бога через видения, откровения… А что говорит Ибн Сина?. Мистическим, то есть пророческим знанием, оказывается, может обладать… ЛЮБОЙ человек, — вы представляете! — любой, достигший совершенства души. Вот ведь как — под корень! — рубит основы религии… А чтобы вы поверили ему, что, действительно, не единственный из всех нас, — ПОСЛАННИК бога — Мухаммад мог входить в соприкосновение с богом и получать от него знания, Ибн Сина дает в своей книге «Указания и наставление» ПОРТРЕТ того «любого», кто тоже может НЕПОСРЕДСТВЕННО от бога получать мистическое знание. Вот этот портрет. Послушать Ибн Сину, так каждый десятый из нас подходит под его описание! Я читаю: «Мистик, то есть ариф, — скромен, приветлив, радушен, одинаково чтит как малого, так и старого, любезен как с безвестным человеком, так и с прославленным. Да и как ему не быть приветливым, когда он радуется достижению Истины и всякой вещи, в которой усматривает Истину! Как ему не быть одинаковым со всеми, когда для него все равны? Все люди в его глазах достойны милости, хотя они и предаются тщетной суете…

Мистика не занимают ни сплетни, ни слухи, а при виде мерзкого его охватывает не столько гнев, сколько жалость, ибо ему ведома тайна… о предопределении. Если он совершает благодеяние, то делает это бескорыстно… Он способен совершить великое благодеяние даже для тех, кто не относится к людям благодеятельным.

Мистик бесстрашен. Как же может быть иначе, когда он далек от страха смерти… Он не злопамятен, на прегрешения. Как же иначе: ведь его душа выше того, чтобы ей могло нанести рану людское зло. Да и как же иначе, если его разум всецело поглощен истиной…» Тьфу! — Бурханиддин закрыл книгу.

— Вы не все прочли, уважаемый, — сказал, выходя вперед, Муса-ходжа. — «Мистики бывают различных ступеней, — написано еще у Ибн Сины, — отличающих их от других в этом дольнем мире. Они как бы, окутанные оболочками своих тел, сбрасывая и отделяясь от них, возносятся мир божественный».

— Ужас! Ужас! — закрыл голову руками Бурханиддин. — Простой человек и… «возносится в мир божественный»!!!

— «они обладают скрытыми в себе чувствами и свойствами, — продолжает Муса-ходжа, — проявляемыми явно, но их осуждают те, кто о них не ведает, и превозносят Те, кто о них знает…

Мистик стремится к постижению Высшей Истины, Не требуя ничего взамен… Тот, кто предпочитает мистическое познание ради самого мистического познания, обнаруживает лицемерна. Тот, Кто вообразит, что им будет обретено нечто общеизвестное, собирается перейти вброд море Единения… Мистическое знание также, имеет стадии. Однако их не объяснить словами. Не растолковать выражениями… Слишком велика Истина, чтобы путь к ней был доступен каждому, вступающему на него, и чтобы все один за другим могли познать ее… Поэтому то, что содержит эта наука, покажется НЕВЕЖАМ смешным, — Муса-ходжа выразительно посмотрел на судей, — а жаждущем познаний — благородным учителем… Всякому суждено получить то, для чего он родился».