Ибо не ведают, что творят

А что получилось с повестью об этом? То же самое! Без достаточных на то оснований ее приговорили к «гражданской казни», то есть: не печатать! Пострадал главный герой, а также и я, автор повести. Меня ведь тоже как бы приговорили, отвергнув мою добросовестную многомесячную работу. Да и в сборнике «Высшая мера» не вышла бы, если бы не мой «ход конем».

К тому же, в «Высшей мере» не было описано, как я ездил в командировку в Туркмению, встречался с участниками всех четырех судебных процессов, знакомился с «Делом»… Не было истории с «Литгазетой», Ваксбергом, потом с Багдасаровым, на которого объявили «всесоюзный розыск», моей встречи с сотрудником КГБ, мытарства со сборником и так далее…

То есть получалось, что происшедшее когда-то в Туркмении (в то время она была Республикой Советского Союза) выявило ОБЩИЕ для всех нас пороки жизни в Советской стране! То есть показало СИСТЕМУ ВЛАСТИ – остроконечное построение: наверху Властитель или кучка властителей, а ниже и ниже по ступеням все более подчиненные люди… В основании же – народ. Фактически совершенно бесправный, потому что Пирамида обладает свойством «анизотропии»: вниз сигналы-приказы проходят, а вверх возражения или сомнения – нет. То есть почти полная бесконтрольность властей. То есть «с начальством спорить – все равно, что против ветра…» Сами понимаете, что. То есть «я начальник – ты дурак». Будь ты хоть семи пядей, не важно… То есть настоящее самодержавие – остроконечная «вертикаль» – ПИРАМИДА ВЛАСТИ!

И тогда же, после «хода конем» – я и взялся за «Пирамиду».

Для меня важно было написать так, как было на самом деле – с моей точки зрения, разумеется. Уже говорил не раз, а сейчас повторю опять: жизнь – прежде литературы! Тем более в нашей стране. Литература у нас всегда была СВЯТЫМ ДЕЛОМ. Потому что иначе как получить ЯСНОСТЬ КАРТИНЫ? Как справиться с этими монстрами из правительства, с лукавыми «специалистами», думающими не о деле, а о себе и лебезящими перед начальством, как ПОНЯТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ и перестать быть РАБАМИ? Мне уже не интересны «беллетристические» сочинения наркотического характера, хотя я уверен, что в своих фантазиях почище многих мог бы оторваться! Мне интересна ЖИЗНЬ! Как было и что есть НА САМОМ ДЕЛЕ! Пусть лишь с моей точки зрения, но – честно! Зарабатывать деньги литературой в принципе можно, но при одном жестком условии: нельзя лицемерно врать, нельзя из холуйства потакать литературному начальству и властям, ибо это – подлая проституция.

Конечно, наши «хозяева жизни» заинтересованы совершенно в другом – они, их подручные и пристроившиеся к кормушке «специалисты» любят с умным видом рассуждать о всяких «художественных принципах», о том, что «художественно», а что «слишком публицистично», а с некоторых пор – теперь! – с умным видом вещают, что, мол, «литература не должна заниматься несвойственным ей делом – философией, просветительством, воспитанием, пророчеством… – она должна развлекать и только». Еще хозяева, разумеется, уверены, что писатели должны писать не о том, что есть, а что считает правильным начальство. Главное же – что в основе наших бед, лжи, затопившей все вокруг, несправедливых судов, в основе всего этого – остроконечная, самодержавная Пирамида власти. И ей необходимо противостоять. То есть добиваться справедливости во всем.

Ну, в общем, с таким вот настроением я и писал свою повесть.

А ко времени зимнего чаепития в редакции журнала «Знамя» как раз ее закончил. Получилась рукопись довольно солидная – приблизительно 15 авторских листов, около 350 страниц на машинке. Первую часть составила целиком «Высшая мера», а следующие части – как ездил в командировку, изучал документы, встречался с людьми, писал, как написанное не публиковали, как с товарищем из КГБ встречался, как сделал, наконец, «ход конем», и она вышла-таки в сборнике…

Граждане, дорогие мои соотечественники! Самое интересное, знаете, что? С повестью «Пирамида» – не с «Высшей мерой» уже – заметьте! – а с «Пирамидой», этой «повестью о повести» (такой я дал «Пирамиде» подзаголовок) – в конце концов стало происходить ТО ЖЕ САМОЕ! То же, что сначала с осужденным несправедливо Клименкиным, потом с документальной повестью об этих безобразиях, «Высшей мерой», потом с героями повести, а в какой-то мере и с ее автором. А теперь – с самой «Пирамидой»! То есть с «повестью о повести»! «Принцип домино» или «матрешки», как это назвать?!

Удивляться, конечно, нечему, я понимаю. Ведь «все – во всем», тут Анаксагора уместно вспомнить опять. Но…