ID. Identity и ее решающая роль в защите демократии

В самый разгар волны терактов, захлестнувшей Израиль, когда в кафе, на улицах и в автобусах взрывались бомбы террористов-смертников, унося жизни десятков и сотен израильских граждан, среди которых были и мои друзья, коллеги, соседи, анти-израильски настроенные студенты организовали в университете Ратгерс самый большой в США национальный конгресс сторонников борьбы против сионизма. Протестуя против самого факта моего выступления в университете, к этой группе примкнули и несколько либеральных профессоров Когда вечером я подъехал к кампусу, меня встретила красочная демонстрация: плечом к плечу с западными либералами стояли арабские юноши и девушки в кафиях... руки, сжатые в кулак, были подняты в приветственном жесте — точно так же, как это делают самоубийцы-смертники во время своего последнего видео-интервью перед выходом на задание Они выкрикивали антиизраильские лозунги, а в руках держали плакаты, на которых было написано: «Расистский Израиль». «Военные преступники». «Остановить израильский геноцид». В этом театре абсурда студенты, боровшиеся за права человека, объединили свои усилия с теми, кто не скрывал своих симпатий к террористам-смертникам, убивавшим ни в чем не повинных людей.

В самом зале небольшая группа молодых мусульманских девушек захватила «стратегические позиции» в первых рядах. Я уже сталкивался с подобной тактикой в ходе своих предыдущих выступлений: как правило, такая группа подготавливала самые тяжелые вопросы с самыми душераздирающими подробностями о жестокостях, чинимых израильской военщиной. В различных частях зала были слышны обрывки горячих споров, которые вспыхивали между про- и антиизраильски настроенными студентами. Мой телохранитель был обеспокоен: атмосфера очень накалена, сказал он мне, идите прямо на сцену, не стойте в толпе, поскольку здесь мне будет намного труднее вас защитить. Но я отверг это предложение: в конце концов, прямой диалог со студентами был одной из главных целей моего визита.

Но диалог оказался даже несколько слишком прямым. В тот момент, когда я занял место в первом ряду и приготовился отвечать на вопросы, какой-то молодой человек (который, как я узнал впоследствии, возглавлял студенческую организацию «Евреи против оккупации») подскочил ко мне с криком: «Свободу Палестине!», и в тот же момент мое лицо покрылось липкой массой. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться: в меня запустили тортом.

Смущенные организаторы испугались, что я откажусь продолжать широко разрекламированную лекцию, но их опасения были напрасными Я слизал крем со своих губ, одолжил пиджак на два размера больше и, вернувшись в зал, сказал: «Я знал, что у вас очень теплая и приветливая публика, но я не знал, что ваши торты — просто объедение! Я только надеюсь, что этот конкретный торт был кошерным, поскольку я съел его изрядную часть» Все рассмеялись, и напряжение исчезло — публика была явно на моей стороне еще до того, как я начал излагать свою позицию Демонстрация вокруг зала, где проходила встреча, быстро рассеялась.

Но обычно встречи в кампусах были намного сложнее Типичный пример — лекция, которую я читал в Амстердамском университете В огромном, до предела заполненном студентами зале все были по-европейски вежливы Открывший встречу уважаемый профессор представил меня, зачитал отрывки из моей биографии и закончил следующими словами: «Мы, естественно, с нетерпением ждем, что именно поведает нам о соблюдении прав человека член правительства, которое повинно в совершении преступлений против человечества».

Лекция вызвала немало вопросов. Увидев лес поднятых рук, я не сомневался в том, что профессор наверняка знает, кому дать первое слово К моему большому удивлению, он дал право первого вопроса старому еврею, который сидел прямо передо мной, — я обратил на него внимание, поскольку он напомнил мне моего покойного отца. Но облегчение, которое я испытал, было преждевременным: оказалось, что симпатичный пожилой еврей возглавлял местное отделение компартии Голландии Вопросы, который он задал мне, звучали так: «Как вы можете объяснить грабительскую политику, которую Израиль проводит по отношению к палестинцам? Разве не лучше было бы, если бы еврейского государства вообще на существовало на Ближнем Востоке?»

Следующей выступила симпатичная палестинская девушка, которая рассказала о бесчеловечном обращении израильских солдат с ее семьей, об изнасилованиях, издевательствах, депортации. В конце концов семье чудом удалось бежать с Ближнего Востока и найти убежище в Европе Очень трудно противостоять таким личным, прочувствованным историям — даже если совершенно очевидно, что они вымышлены С другой стороны, отбросить с ходу все обвинения тоже невозможно, и в этом-то и состоит цепь этих историй — поставить тебя в тупик.