Ида

— Да, всё больше убеждаюсь, что это один из грабителей, — сказал Крам. — Как только рот открывает, так я всё больше его узнаю.

Намек Линд понял. Он поджал губы и отвернулся.

— По ранее заявленным приметам, господин Фраш, именно ваш внук и его спутники более всего подходят, — произнес Сначед.

Эклин обернулся и посмотрел на своего родственника и гостей, побарабанил пальцами по столу дознавателя и уже спокойно велел:

— Выйдем-ка, расскажете мне о приметах.

— Ну хорошо, господин Фраш, идемте, — согласился Сначед и встал со стула. — Но приметы совпадают идеально.

Дознаватель с поклоном указал на дверь, и они со стариком покинули кабинет. Первым, неся с достоинством свою седую голову, вышел Эклин Фраш, за ним дознаватель, и более усталым он не выглядел, скорее, воодушевленным. Второй полицейский проводил их взглядом и вздохнул. Крам повернул голову к подозреваемым, улыбнулся и заговорщически подмигнул. Кажется, у старшего Фраша «доводов» в защиту своего внука и его друзей хватало в избытке.

Вскоре они вернулись. Эклин казался спокойным, Сначед довольным. Он уселся за стол, убрал в стол лист бумаги, на котором так ничего и не написал, а после произнес:

— Вы свободны. Извините, что отняли ваше время, следствие ввели в заблуждение, и господин Фраш мне это доказал. У меня больше нет сомнений в вашей непричастности. Добро пожаловать в Роксум.

— Благодарим, — поднявшись на ноги, склонил голову Иллис. — Мы рады, что наша доблестная полиция быстро во всем разобралась.

— Идемте отсюда, — велел Эклин и первым направился на выход из кабинета.

За ним последовал не менее величавый Крам, а за ним и младший Фраш со своими спутниками. Поднялся со своей скамьи и Линд, но был остановлен суровым:

— А ты останься. Ты мне до смерти надоел, Линд, — сказал дознаватель. — Намеренный оговор с целью отвести от себя подозрения — это малое из твоих прегрешений. Теперь еще вскрылось, что ты влезал в дом уважаемого господина Фраша. И других «проказ» у тебя немало. Теперь я уверен, что это ты убил своих дружков. И что придумал! Отравление выдать за колдовство!

— Как же так?! — воскликнул Линд. — Я же рассказал правду!

— Ты оговорил почтенных людей! — рявкнул Сначед.

— Почтенных? Почтенных?! Да я вам сейчас расскажу об этих почтенных, особенно о колдуне!

— Хватит! — дознаватель ударил кулаком по столу.

Виш, уже выходивший из кабинета, обернулся и посмотрел на старого знакомца и подельника. На миг губы его скривила ухмылка, но увидел ее только Линд.

— Уведите его в камеру, — велел дознаватель. И когда дверь уже почти закрылась, до ведьмака донеслось: — Если хочешь отделаться только каторгой, лучше не начинай своих сказок про девиц и колдунов. Понял меня?

— Понял, — хмуро ответил Линд, и дверь закрылась.

Уже на улице Эклин обернулся и произнес тоном не терпящим возражений:

— Теперь вы можете задержаться у меня хотя бы дня на три, больше вас никто не потревожит. Я… договорился, — закончил он и одарил Иду прежним лукавым взглядом.

Все-таки горячий нрав и любовь к женщинам была у Фрашей в крови, даже в шаге от могилы. Виш с усмешкой покачал головой, после обернулся и посмотрел на полицейский участок. За сорок лет там ничего не изменилось. Взятка по-прежнему решала многое. Впрочем, в этот раз ни у ведьмака, ни у его спутников негодования это не вызвало.

Эпилог

Лето приблизилось к своему окончанию, но погоды стояли солнечные и теплые, и зелень, еще только начинавшая желтеть, всё еще радовала глаз. Она покрывала ровным ухоженным ковром берег неширокой реки, чьи воды задорно искрились солнечными бликами на ряби. А еще на берегу стоял белоснежный особняк, наполненный гулом множества голосов и суетой.

На широком балконе застыла совсем еще молоденькая девушка в белоснежном свадебном платье. Ее густые черные волосы были украшены гирляндами маленьких белых цветов, затейливо вплетенных в прическу. Невеста была чудо как хороша, и волнение, ясно читавшееся на немного бледном личике, делало ее особенно хрупкой и уязвимой.

Девушка смотрела на то, как к дому подъезжают экипажи, и оттуда выходят нарядные люди, которые приехали на ее свадьбу, и трепет охватывал юное горячее сердце.

— Ида, — услышала она и обернулась.

За спиной стоял ее друг, покровитель, помощник и названный отец — ведьмак с кладбища у Давра — Вишер Наро. Ида улыбнулась ему и опять отвернулась.

— Переживаешь, — понял Виш.

Он подошел к девушке, обнял ее рукой за плечи и посмотрел туда же, куда смотрела она.

— Мне страшно, папа, — ответила Ида.

— Чего же ты боишься, глупышка? Твой жених глаз с тебя не сводит, он любит тебя, и в этом нет никаких сомнений.

И это было так. Прошедший год с небольшим не охладил пыл Иллиса Фраша и не переменил его намерений. Юноша не забывал о девушке, названной им невестой. Он писал ей письма, присылал подарки, а когда начались каникулы, приехал за Идой и Вишем, чтобы отвезти их в Мил для знакомства с его родней.