Ида

Дед вдруг схватился за сердце. Взгляд его был устремлен за спину Виша, сейчас сидевшего вполоборота к собеседнику. Ведьмак оглянулся и увидел, что Ида смотрит на старика. Наконец она отвернулась, и тот выдохнул.

— Что с тобой, почтенный? — спросил Виш. — Чем дочь моя напугала? Она у меня славная, бояться нечего.

— Будто покойница воскресла, — пробормотал старик. — Вот глянула на меня твоя дочка, а я вдруг Литти увидел. Как раз такой она и была, когда исчезла, даже помладше твоей дочери. И глаза большие синие такие же точно. Но показалось только. Вот сейчас гляжу, а вроде и не похожа совсем… — Он замолчал и продолжил рассматривать Иду.

— Выходит, до Ласточки ее жених другой птахой любовался? — отвлек старика Виш.

— А? — дед перевел взгляд на ведьмака и кашлянул, прочищая горло. — Да, другая была. Только, сдается мне, она Андела больше любила, чем он ее. Так вот значит, вернулся он в Фелит, тут и увидел Литти. А она легкая была, шаловливая. Смешливая такая девочка, и вправду ласточка. Идет, бывало по улице, будто бабочка порхает. И голосок нежный, будто ручеек хрустальный. И глазищами своими как глянет, ух, так дух и захватывало. Даже я ей вслед оглядывался. А тут парень молодой. Вот и разглядел Ласточку.

Он и в школу пошел, чтобы к ней ближе быть. На улице не подойдешь, в гости не напросишься. В лавку-то захаживал, заказы какие-то делал. А там и в школу пошел учителем, как только старый учитель, стало быть, ушел. Ему родители, мол, зачем учился, если девчонкам грамматику преподаешь? А он отвечает, так у мальчишек учитель уже есть. А грамотными всем надо быть. Вроде как на хлеб честным трудом зарабатываю, чего пристали?

И уж там он подошел к Литти или же нет, того мне не ведомо, только начали они тайком встречаться. Это потом все узнали, что встречаются, а они свой секрет хранили. В школе он учитель, она ученица. На улице мимо друг дружки пройдут, только раскланяются. А поди ж ты, втихаря бегали к озеру миловаться.

От невесты прежней Андел быстро отказался. Поначалу вроде как еще говорили о скорой свадьбе, а потом всё затихло. Вроде как он той девушке сказал, что ничего промеж них не выйдет. Она, понятное дело, зло затаила. Видать подозревала что-то такое, выслеживать стала. У озера как-то и увидела. А там и давай на весь город Литти позорить, гадостей всяких наговорила, чего и не было.

Андел после этого сразу к Кайелям пошел, всё им честь по чести объяснил, поклялся, что дурного в мыслях не было. Сказал, что ждет, когда Литтиде семнадцать исполнится, чтобы руки ее просить. А то, что тайно виделись, так иначе и не возможно было, чтобы ее не опозорить. Ну а коль уж правда так наружу гадко вышла, то прямо сейчас руки дочери просит.

Литти к тому времени уже шестнадцать исполнилось, она и школу закончить успела. Это Андел вернулся, когда ей пятнадцать было, как раз последний класс заканчивала. Он экзамен у нее и принимал. Потом так и остался в школе, а она матери да отцу помогала. Заказы разносила готовые. А там, видать, и на озеро, где милый ждал.

Ну вот, значится, и назначили свадьбу на день ее рождения. С тех пор они уж и не прятались. И на прогулку жених невесту водил, и в гости к ней захаживал. Вел себя прилично, Петас рассказывал, ничего не таил. Довольный он был будущим зятем.

— А Лираны? Они что же? — спросил Виш.

Дед потер подбородок, опять покосился на Иду и покачал головой:

— Нет, совсем не похожа, хоть вроде и похожа. Литти живей была, разговорчивая такая, а твоя дочка всё молчком сидит да на небо смотрит.

— Скромная она у меня, лезть в мужские разговоры не приучена, — ответил ведьмак.

— Это правильно, — важно покивал старик. — Нечего бабьему носу промеж мужиков делать. Ты про родителей Андела спрашиваешь? — Виш кивнул, и его собеседник продолжил: — Они не сильно рады были. Прежняя-то невеста им больше нравилась. И семейство из уважаемых, и побогаче Кайелей, да и сговориться они уже с Ливидами успели.

— Ливиды?

— Ну да, Малиса их дочка, это первая невеста Андела, стало быть, — пояснил старик. — Лираны с Ливидами и дело уже какое-то совместное надумали, даже вроде начали. И тут такое. В глаза же глядеть стыдно. Уже чуть ли не имена внукам выбирали, родней себя считали, а сынок приехал и всё по-своему повернул.

Но раз уж дело к свадьбе, то встретились, обговорили. Но мать Андела Литти не особо жаловала. Говорит, пустая она, глупая. А Ласточка вовсе не была глупой, просто светлой она была, чистой. Посмотришь, как на одной ножке по улице прыгает, и сам улыбнешься. Вроде как и душа оттаяла. Славная девчушка.

Малиса-то иная. И вроде с лица приятная, а себе цену знала. Нос задерет, сама важность. И злобная. Вон как Литти позорила. Даже ее собственным родителям неловко было.

— Ты так хорошо про всех знаешь, — заметил Виш. — Кто что думал, что говорил.