Ида

Огонь костерка разгонял ночную тьму. Его тихий треск нарушал тишину уснувшего леса… Впрочем, нет, ничего он не нарушал, потому что лес не спал. Он жил своей обычной жизнью. Шептал листьями на деревьях, ухал голосом совы, шуршал травой под волчьими лапами. Но всё это было за пределами небольшого круга, очерченного светом костра.

Виш лежал на траве, уместив под голову руки, и смотрел сквозь верхушки черных в темноте деревьев на далекое небо. Сегодня оно не было затянуто облаками, и звезды взирали со своей высоты на ведьмака в ответ. Мужчина широко зевнул, не скрываясь, и протяжно вздохнул. Спать хотелось, но он пока не позволял себе смежить веки.

Ведьмак повернулся на бок и подпер щеку кулаком. Его взгляд остановился на девушке, сидевшей с другой стороны костра. Она подтянула колени к груди, опустила на них подбородок и смотрела в жаркую сердцевину пламени. Отсветы огня плясали на ее вновь побледневшей коже, и это было единственным, что отражалось на ее лице. Ида была по-прежнему равнодушна и спокойна.

— О чем думаешь, девонька? — спросил Виш, но больше для того, чтобы разогнать дремоту.

Девушка подняла взгляд на спутника, уже привычно не спеша ответить. Ведьмак опять вздохнул и, сев, скрестил ноги.

— Но ты же думаешь о чем-то, верно? — снова спросил он. — Утром ты хотела навестить могилы родителей, ты думала об этом. Значит, в твоей головке есть мысли. Почему ты не хочешь ответить?

— Я не знаю, какие мысли мои, — произнесла Ида, и мужчина приподнял брови.

Он поерзал, устраиваясь удобней, и попросил:

— Объясни.

— Я думаю, что тебя надо убить, и тогда ты уже не помешаешь мне убить Иллиса Фраша. Но я не хочу тебя убивать, мне с тобой хорошо. Ты говоришь со мной, я слушаю, как ты дышишь, мне от этого спокойно. Ты добр со мной. Когда ты рядом, я не одна. Если я тебя убью, то тебя уже не будет, а мне не будет больше хорошо.

— А Иллис? Ты ведь видишь, что он не тот, кто причинил тебе зло. Его ты всё равно готова убить?

— Он моя плата, — ответила девушка.

Виш открыл рот, но тут же закрыл и мотнул головой.

— Стой, стой, стой! — воскликнул он и переспросил: — Плата? Плата за возвращение? За возможность снова жить? За встречу с Анделом? За всё разом?

— Да, — сказала Ида, но вдруг нахмурилась: — Не помню. Знаю, что плата. Почему — не помню.

— Нет, погоди, — снова мотнул головой ведьмак. — Давай разбираться по порядку. Ты говорила, что он тебя обидел. Я чувствовал твою ненависть. А теперь говоришь, что он плата. Почему всё изменилось? Когда? Когда ты пришла в себя и поняла, что тебя обманули?

Виш остановил сам себя, понимая, что слишком много вопросов обрушила на девушку. Она еще некоторое время смотрела на него, а после опять устремила взгляд в огонь, так и не дав ответа,

— Ида, — позвал мужчина, — посмотри на меня. — И вновь она послушалась. Виш улыбнулся: — Прости, я много всего спросил, ты не можешь ответить. Тогда давай искать ответы вместе. По очередности. Хорошо?

Девушка чуть помолчала, а после кивнула, соглашаясь, и ведьмак удовлетворенно потер ладони.

— Начнем с твоего возвращения, — сказал Виш. — Ты помнишь, как вышла из могилы?

Ида отрицательно покачала головой. Да, этот момент она вряд ли помнила. Осознала себя ожившая покойница уже у него в доме. Не сразу. Тогда, когда она вдруг оказалась у него за спиной, девушка была еще куклой, и вел ее кукловод. Наверное, хотел узнать, кто подобрал его игрушку. Кто его знает, как паук намеревался распорядиться бедной маленькой мушкой, если бы не ведьмак. Но Виш пошел через кладбище и услышал стоны.

— Холод, — вдруг произнесла Ида. — Я помню холод и темноту.

Мужчина посмотрел на нее, но что-то спрашивать не стал. Он ждал, последует ли продолжение. И она продолжила.

— А потом был голос. Тихий… будто шорох травы под ногами. Он звал меня… Нет, — она нахмурилась. — Сначала был голос, а потом я почувствовала холод и увидела темноту.

— Что говорил голос? — опасаясь спугнуть воспоминание, все-таки спросил Виш.

— Он звал. Звал, звал, звал… Литтида… Литти… И-ида, — она явно растянула свое имя, повторяя за колдуном. — И-ида… Я отозвалась. И тогда… — девушка нахмурилась еще сильней и покачала головой: — Не помню.

Виш кивнул, принимая ответ, после устремил взор в пустоту и задумался. Значит, сначала был призыв души, что, впрочем, было логичным. Колдун пробудил дух Иды, тогда-то и вложил в нее ненависть к Иллису. Обвинил его в смерти девушки, наверное, рассказал, как много мальчишка отнял у нее. Свадьба, возлюбленный, счастливая жизнь… Жизнь! Да, наверное, хватило и одного убийства. Душа должна была помнить, что предшествовало смерти.

Значит, предложил поквитаться с обидчиком. По сути, этого бы хватило, чтобы получить ее согласие, но тогда почему плата? Душа не знала, кто ее убил, могла поверить. Вроде бы достаточно разжечь огонь мщения, возродить и направить слепой клинок в грудь невиновного. Однако плата… Или все-таки расчет появился позже? К примеру, после того, как Виш остановил Иду в доме Фрашей. Хотя… Выйдя оттуда, девчонка продолжала настаивать.