Идальго

А вот с окисбю цинка у меня вообще проблем не было. То есть не стало: в конце августа их Великого герцогства на какой-то шхуне привезли почти полторы тысячи пудов этой самой окиси: это была первая продукция новенького рудника, который (по совету железяки, воспринятому как мой, точнее как переданный мною совет… ну да, железяки) там открыл (причем «из своих средств») Егор Васильевич Карнеев. Да, не просто так царь именно его назначил начальником Горного департамента: рудник он за свой счет открыл, заводик по производству этой самой окиси цинка за свой счет выстроил — а когда всё там заработало, то предложил Николаю все это хозяйство в казну выкупить за сумму, равную его прежним затратам.

Правда, Николай на это не повелся, точнее, не повелся друг и начальник Егора Васильевича Егор Францевич. Канкрин сказал, что во-первых, денег в казне нет, а во-вторых, весь этот цинк больше всех просил Александр Васильевич, пусть этот граф и вкладывается в расширение производства, так как теперь него (то есть у меня) денег много. В результате между нами треля состоялась очень трогательная беседа (в смысле, каждый из собеседников был потрогать крепко сжатыми руками лица двух других собеседников), но Минфин оказался непреклонен. И мне чуть позже (как раз на демонстрации электролампочки) Николай объяснил, почему:

— Александр, я прекрасно вижу, что вы опять придумали что-то невероятное и очень людям нужное. Но сейчас мы просто не можем заводы потребные выстроить: не на что. Егор Францевич под постройку заводов железоделательных у друзей и знакомых огромные суммы в долг взял, с обязательством через год-полтора отдать — и нынче все поступления с производств, что вами задуманы, только в погашение долгов сих и идут. Доходы, конечно, с заводов ваших весьма немалые, но и их не хватает, я иные сейчас уже из своих средств покрываю. И знаю, что расходы сии вернутся сторицей, но нынче просто денег нет и не знаю, где их в следующие пару лет взять. Опять же, долги, что набраны были в прошлую войну, еще не покрыты… двадцать лет как прошло, а все процент выплачивать приходится. Верно пресвятая дева сказала: никаких дел с жидами-ростовщиками! Но по прежним обязательствам нам рассчитываться приходится…

— Это-то понятно, старые долги нужно отдать. И в новые не влезать.

— А как проделать-то сие? Егор Францевич из кожи вон лезет, да не выходит…

— Такое быстро всяко не получится, но к этому надо стремиться. Егору Васильевичу я, конечно, денег дам, сколько есть — столько и дам. Потому что цинк этот позволит с мужиков гораздо больше дохода державе получать, хотя и тоже не сразу. А вот где взять еще денег… есть у меня одна мысль: в России-то людей при деньгах немало имеется…

— Так Егор Францевич у них и брал, а теперь снова отдавать нужно.

— Он неправильно брал. То есть он брал так, как можно было — но сейчас-то, когда у нас такие заводы уже заработали, можно деньги с них иначе брать. Насовсем брать, без отдачи, и так ьрать, чтобы они наперегонки бежали с просьбами деньги у них забрать.

— Ну-ка. Ну-ка? Это как?

— Вы того сами-то желаете?

— А разве такого не желать возможно?

— Тогда я вас, ваше величество, попрошу в том державе помочь. Делать вам особо ничего не надо будет, а просто пару раз пару слов довольно громко произнести.

— И что же это за слова такие волшебные будут?

Николай долго и заливисто ржал, когда я ему рассказал про свою идею, но решил, что особого урона ему от произнесения слов таких не будет. Да и слова были вполне естественные: «Да у тебя что-то хлевом пованивает» — а естественными они были потому, что в городе воняло вообще везде. То есть детом везде воняло, а вот зимой — исключительно в отапливаемых помещениях. Проще говоря, в домах.