Идеал

– Судья Санчес пошла звонить Кревану. Хочет с ним договориться. Как по-вашему, они допустят, чтобы нас официально арестовали, поместили в камеру Трибунала, когда мы столько о них знаем? Единственный шанс – чтобы нас взяли стражи.

Рафаэль вдруг перестал вертеться и сел.

– Об этом я не подумал. Знаешь, а это, пожалуй, самая умная твоя мысль за последнее время. Похоже, моя проницательность отчасти передалась тебе.

– Лишь бы стражи подоспели первыми.

Судья Санчес то и дело заглядывала в кухню проверить, как мы тут, и лихорадочно названивала, разыскивая Кревана по всем номерам, какие только могла вспомнить. Но ей не хотелось, чтобы я слышала, как она торгуется, добывая себе какие-то привилегии в обмен на мою свободу, поэтому разговаривать она уходила в другую комнату, понижала голос. А мы так и сидели в гостиной, ожидая своей участи. Несколько минут спустя в дверь громко постучали. Я глянула в глазок – только подумать, чтобы я была счастлива увидеть красные шлемы!

– Стражи! – сказала я Рафаэлю.

И мы, высоко подняв руки, ударили ладонь в ладонь, как футбольные болельщики.

55

– Стражи! – заорали стражи. – Откройте дверь.

– Боюсь, я открыть не смогу, – преспокойно ответил им Рафаэль. – Нас заперли, и сами мы открыть не сможем. Ломайте дверь!

Казалось бы, дела совсем плохи, стражи готовятся ломать дверь, чтобы схватить меня, но мне вдруг передалось хладнокровие, с каким Рафаэль взирал на все происходящее в нашем нелепом мире. Он, пожалуй, только притворялся отстраненным, а я и правда вдруг почувствовала себя такой. Я же знала, что он лишь актерствует: веган, украшающий свой дом трофеями, похожими на человеческие головы и содранную кожу, кое-что этим говорит миру, – и если человек посвящает жизнь борьбе за справедливость, за чужие права, глупо считать его отстраненным. Может быть, потому я теперь и могла улыбаться: я знала, что шутить-то он шутит, но пойдет до конца.

– Отойдите, мы ломаем дверь! – крикнули нам, и мы повиновались. Я думала, послышится металлический скрежет взламываемого замка, но вместо этого на дверь обрушился сильный удар.

– Кувалда! – восхитился Рафаэль. Он небрежно прислонился к стене, сложил руки на груди. – Правильно экипировались.

Снова дверь содрогнулась от удара.

– Что происходит? – Судья Санчес вылетела из спальни. Интересно, успела ли она дозвониться до Кревана. Продать меня ради укрепления своей власти.

– Стражи, – спокойно пояснила я.

– Что? – В ужасе она переводила взгляд с меня на Рафаэля и при виде наших безмятежных лиц разволновалась пуще прежнего. – Этого не может быть!

БАМ!

– Тем не менее они здесь, – подтвердил Рафаэль и закинул в рот мятную облатку. – Должно быть, тут, в пентхаусе, сирена с улицы не слышна.

Ее лицо как-то жалко сморщилось.

– Что? – повторила она. Такая растерянная, потеха.

БАМ!

– Что это?

– Ломают дверь, – пояснил Рафаэль.

– Как? Почему? Эй! Эй, слышите? Прекратите, прошу вас!

– Потому что мы тут заперты, – подхватила я.

Она пыталась командовать ими, она же член Трибунала, но по ту сторону двери ее не слышали, вовсю орудуя кувалдой.

Наконец дверь поддалась. Судья Санчес только успела отскочить – щепки, большие куски дерева, обломок кувалды полетели на ее плюшевый ковер.

В проеме больше дюжины стражей.

– Судья Санчес! – заговорил один из них, молодой, входя в квартиру сквозь изуродованную дверь. – Мы получили сообщение, что здесь находится Селестина Норт. Вы не пострадали?

Судья Санчес с отвращением уставилась на него, потом поглядела на свой ковер, на шелковую блузу, тоже в опилках и щепках.

– Вы сломали мою дверь.

Парень занервничал:

– Нам сказали, она заперта.

– Вот именно: потому что я заперла их.

Парень залился краской. Другой страж, у него за спиной, кусал губы, чтобы не расхохотаться.

– Мы сию минуту распорядимся установить новую дверь, судья.

– Разумеется! Сию минуту! – рявкнула она. Потом двумя пальцами ущипнула себя за переносицу. – Объясните мне, почему … зачем … как вы здесь оказались? Это личное дело судьи Кревана. Я ждала его звонка.

Стражи переглянулись в растерянности.

– Нам кто-то позвонил и назвал этот адрес. А судья Креван сейчас занят, готовит большой сбор.

– Какой сбор? – заинтересовался Рафаэль.

– Все Заклейменные должны были срочно доложиться своим кураторам, чтобы их направили на пункты сбора. Нам приказано доставить туда всех Заклейменных – никаких исключений.

– Нет, Селестину вы никуда не должны доставлять, она нарушитель. Сначала мне нужно поговорить с судьей Креваном, – сказала Санчес.

– Мы выполняем инструкции судьи Кревана, судья Санчес, – вмешался другой страж, подступая ко мне. – Всех Заклейменных доставить в пункт сбора, никаких исключений. Мы доложим судье Кревану о поимке Селестины Норт и проследим, чтобы она была наказана за нарушение правил.

Прежде чем ухватить меня за локоть, он поднес к губам красный свисток, свисавший ему на грудь на золотой цепочке.

– Заткните уши, – посоветовала я Рафаэлю.

И он только успел последовать моему совету, как все двенадцать стражей затрубили, возвещая об аресте очередной Заклейменной. Еще один арест.

Часть третья

56