Идеал (сборник)

«Дорогая мисс Гонда!

Это письмо адресовано вам, однако я пишу его себе самому. Быть может, оно даст ответ на то, что я не могу понять, хотя и должен бы знать. Существует слишком много вещей, которых я не понимаю. Иногда мне кажется, что я из тех людей, которым не следовало бы родиться. Это не жалоба. Я ничего не боюсь, и мне ничего не жаль. Я просто встревожен, и мне нужно знать.

Я не понимаю людей, и они не понимают меня. Они живут и как будто бы счастливы. Однако для меня всё, чего ради они живут, всё, о чем они говорят, представляет собой какое-то расплывчатое пятно, кляксу, не имеющую ничего общего с понятием «смысл». Я обращаюсь к ним, но все мои слова лишь звуки того языка, который не ведом им от рождения. Кто из нас прав? Да и важно ли это? Только можно ли перекинуть мост между нами?

То, за что я отдал бы – и с радостью – всю, до последнего дня, жизнь, которая может выпасть на мою долю, они забывают с немыслимой легкостью ради того, что сами именуют жизнью. И этой самой жизни в их понимании я не вынесу и единого мгновения, даже малой секунды. Так кто же они? Бестолковые, равнодушные, недоделанные создания… или загадка с единственным ответом: ложь? Или же они здравомыслящие, настоящие, подлинные люди, а я – урод и калека, которого нельзя оставлять в живых?

Я не могу даже сказать, чего именно хочу от жизни. Знаю только то, что хочу чувствовать, однако никогда не сталкивался с тем, что могло бы заставить меня ощутить это. Я хочу чувствовать хотя бы на секунду то, для чего нет человеческого слова, быть может, восторг, но это не то чувство, за которым нет рассудка, которому нет объяснения, чувство полноты, абсолюта, конца и оправдания всего бытия, одно мгновение жизни, в котором сконденсирована вся жизнь. Я не хочу ничего большего, но не хочу и ничего меньшего.

Но если я заговорю об этом – какой ответ получу? Услышу много слов о детях, об обеде, о футболе, о Боге. Все это – пустые слова? Или это я – пустое создание, которому не суждено наполниться?

Я часто хочу умереть. Я и сейчас хочу смерти. Не потому, что я отчаялся или взбунтовался. Я хочу уйти тихо, спокойно и по собственной воле. В этом мире для меня нет места. И я не могу надеяться изменить его. И даже не имею права желать перемен в нем. Но я также не могу изменить себя. Я не могу обвинять других. И не имею права считать, что я прав. Я ничего не знаю и не хочу знать. Мне нужно всего лишь оставить место, для которого я непригоден.

Только здесь меня удерживает нечто. Нечто такое, чего я жду. Такое, что должно посетить меня прежде, чем я уйду. Я хочу пережить один-единственный момент, но момент лично мой, момент, которого не может вместить их мир. И я хочу просто знать, что он существует, что он может существовать.

Кстати, не хотите узнать, почему я пишу вам это письмо? Потому что, когда вижу вас на экране, понимаю, что это именно то, чего я хочу от жизни. Понимаю, что жизнь не такая. И понимаю, какой она могла бы стать. Я знаю, что это возможно.

Вот что я хотел бы рассказать вам, хотя вы, быть может, не удосужитесь прочитать мое письмо или, прочитав, не поймете его. Я не знаю, какова вы на самом деле. И пишу той, какой вы являетесь в моем представлении.

Джонни Дауэс

Мейн-стрит,

Лос-Анджелес, Калифорния».