Читаем Идеал (сборник) полностью

Полисмен(с некоторым любопытством глядя на Кей Гонду). Между нами, нам часто жалуются на шум, который сильно преувеличивают. По мне, так нет ничего страшного, если молодежь немного повеселится.

Лэнгли(с интересом наблюдая за реакцией полицейского на Кей Гонду). Мы, действительно, никого не потревожили. Здесь нет ничего интересного для вас. Правда, офицер?

Полисмен. Да, сэр. Простите за беспокойство.

Лэнгли. Здесь, правда, нет никого, кроме нас, меня и этой девушки (показывает на Кей Гонду). Но если нужно, можете осмотреть помещение.

Полисмен. Нет, что вы, сэр. Не нужно. Спокойной ночи. (Уходит.)

Лэнгли(ждет, пока стихнут его шаги. Затем разражается хохотом). Вот тебя и разоблачили, моя девочка!

Кей Гонда. Каким образом?

Лэнгли. Здесь побывал коп. Если бы ты была Кей Гондой, а полиция тебя искала, неужели он не забрал бы тебя с собой?

Кей Гонда. Он не видел моего лица.

Лэнгли. Нет, он посмотрел. Ну ладно, признавайся, в какую игру ты играешь?

Кей Гонда(становится перед ним на свет). Дуайт Лэнгли! Посмотри на меня! И посмотри на мои портреты, которые ты написал! Неужели ты меня не узнаешь? Я всегда была рядом с тобой, когда ты работал, в твои лучшие часы. Или ты лгал самому себе?

Лэнгли. Только не надо впутывать сюда мои произведения. Мои произведения не имеют никакого отношения к твоей жизни и к моей тоже.

Кей Гонда. Но зачем нужны произведения, превозносящие то, в существовании чего не нуждаются?

Лэнгли(торжественно). Послушай. Кей Гонда – это воплощение красоты, которое я несу в мир, красоты, не достижимой для нас. Мы можем только воспевать эту красоту во всей ее недоступности. Такова миссия художника. Мы можем только стремиться к ней, но не способны обладать ею. Мы пытаемся, но всегда уступаем. В этом наша трагедия, но в отсутствии надежды наша слава. Убирайся!

Кей Гонда. Мне нужна ваша помощь.

Лэнгли. Убирайся!!!

Она бессильно роняет руки, поворачивается и уходит. Дуайт Лэнгли захлопывает дверь.

Занавес<p>Акт II</p><p>Сцена 1</p>

На экране письмо, написанное старомодным почерком с наклоном:

«Дорогая мисс Гонда!

Кто-то может назвать это письмо кощунством. Но я пишу его и не чувствую себя грешником. Потому что, когда вижу Вас на экране, мне кажется, что мы с Вами работаем ради одного и того же. Вы, может быть, удивитесь, но я простой, ничем не примечательный проповедник. Но разговаривая с людьми о священном смысле жизни, я чувствую, что Вы несете в себе ту Истину, которую я тщетно пытаюсь объяснить словами. Мы идем разными дорогами, мисс Гонда, но в одном направлении.

С глубочайшим уважением,

Клод Игнациус Хикс.…Бульвар-слоссен, Лос-Анджелес,Калифорния».

Свет гаснет, экран исчезает. Сцена представляет собой церковь, в которой служит Клод Игнациус Хикс, стоит почти абсолютный мрак. Видны только справа на переднем плане неясные очертания двери, открытой на темную улицу. На центральной стене горит маленький крест из лампочек. Света от него достаточно, чтобы видеть лицо и плечи Клода Игнациуса Хикса, возвышающиеся над сценой (он стоит на кафедре, но в темноте этого не видно). Он высокий, худой, одет в черное; волосы не закрывают высокий лоб. Он красноречиво обращается к темноте, патетично воздевая руки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Айн Рэнд: проза

Айн Рэнд. Сто голосов
Айн Рэнд. Сто голосов

На основе сотни ранее не публиковавшихся интервью Скотт Макконнелл создает уникальный портрет Айн Рэнд, автора бестселлеров «Мы живые», «Гимн», «Источник», «Атлант расправил плечи». Сосредоточив внимание в первую очередь на частной жизни этой масштабной личности, Макконнелл поговорил с членами ее семьи, друзьями, почитателями, коллегами, а также с голливудскими звездами, университетскими профессорами, писателями. Выстроенные в хронологическом порядке интервью охватывают широкий диапазон лет, контекстов, связей и наблюдений, в центре которых одна из самых влиятельных и противоречивых фигур двадцатого века. От младшей сестры Айн Рэнд и женщины, послужившей прототипом Питера Китинга, одного из основных персонажей романа «Источник», до секретарей и дантиста — знавшие ее люди предлагают свежий, временами удивительно откровенный взгляд на сложного и замечательного писателя, философа и человека.

Скотт Макконнелл

Биографии и Мемуары

Похожие книги

В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза