Идеальная ночь (ЛП)

Улыбнулся, потому что все было идеально, и вместе с хаосом война принесла и ясность. Таннеру хватало ума не задаваться вопросом, для чего он находился здесь, с Ником, объединяло ли их хоть что-то, помимо радиоволн, Тихого океана и этой ночи.

Прошлое не имело значения, а будущее не знал никто.

— Эта мне нравится. — Он принялся подпевать, но быстро взял себя в руки и отвернулся.

— Она немного печальная, — с сомнением произнес Ник.

«Меланхоличная», — подумал Таннер. Сладкая грусть. Он чувствовал ее соблазн.

Война во всех ее проявлениях — горе, безумие, страх и хаос — накрыла их с головой, как огромная мощная волна, и тащила вниз. Таннер и Ник вынырнули на поверхность, они не утонули в бурных водах прилива, но и освободиться не могли. В любой миг вода могла затянуть их на дно и потопить идеальную ночь. Если они позволят.

— Не печальная, — сказал Таннер. — А чудесная.

— Ты серьезно привел меня сюда танцевать, капитан Таннер? — подколол Ник и ухмыльнулся.

Правда, в улыбке виднелось смущение.

Таннер отбросил сигарету.

— Да. Идем.

— Таннер, — буркнул Ник, и по тону Таннер понял, что он покраснел.

— Ну же.

В зале продолжала играть группа. Разносившаяся по улице музыка заглушалась шелестом пальмовых ветвей и щебетанием насекомых. Таннер перепрыгнул три ступени и направился туда, где потемнее, а Ник шагал позади него.

— Куда мы идем?

Таннер схватил Ника за руку, они обогнули каучуковую рощицу и спрятались в кромешной тьме за ширмой из деревьев. Сзади, загораживая звезды, возвышался Касл-Хилл.

Таннер привлек Ника ближе и опустил руку ему на поясницу. На ощупь ткань форменной рубашки Ника была грубой. Стоило им прижаться друг к другу, сердце у Таннера сжалось и забилось быстрее.

— Ты умеешь танцевать, Ник?

— Нет. Кто бы меня научил? — В голосе Ника слышалась улыбка.

— Держу пари, я смог бы изящно исполнить танец дождя⁸, — проговорил Таннер. — В травяной юбке и прочем.

— Только проклятого дождя нам и не хватало, — пробубнил Ник.

Таннер захохотал и крепче обнял Ника.

— Вслушайся. Это медленный танец.

— Понятия не имею, что делать.

Таннер вдохнул аромат одеколона Ника.

— Мы слегка раскачиваемся в такт.

Ник вздохнул, его дыхание согрело Таннеру шею.

Таннер знал, отыскать более идеальный момент просто-напросто не удастся.

Склонив голову, он коснулся Ника губами.

Поцелуй был почти целомудренным.

Прожекторы озарили ночное небо, а сладкий жалобный голос девушки, очень похожий на Веру Линн, пообещал, что они встретятся вновь.

***

Вскоре они покинули танцы и решили вернуться к береговой линии.

Чем дальше они удалялись, тем тише становилось. Где-то вдалеке грохотала машина, ближний свет фар терялся в темноте. По пути Таннер напевал под нос, а Ник улыбался.

У береговой линии Ник уселся под пальму и начал снимать ботинки.

— Что ты творишь?

— Хочу побродить по воде, — ответил Ник, словно и без слов все было понятно, поднялся и закатал штаны до колен. — Ты идешь?

Таннер расшнуровал ботинки.

— Ты псих. Ты же знаешь, да?

— Да. — Ник торопливо его чмокнул. — Знаю.

У Таннера перехватило дыхание. Стояла глубокая ночь. Вокруг непроглядная тьма. Они походили на двух притаившихся под деревом призраков. Но все равно казалось, что кто-нибудь их заметит. Даже если рядом никого и не было... Что он там всегда говорил своим бойцам об оружии? Нет такого понятия как «незаряженное оружие». Всегда, всегда нужно делать вид, что оно заряжено.

Прежде чем целовать Таннера, Нику стоило проверить, не обретался ли кто поблизости. Ведь, помимо них, на пляж после танцев могли отправиться и другие пары.

Но, может, влюбленные парочки слишком погрузились друг в друга и не заметили, как две тени занырнули под пальмы.

Таннер стащил ботинки и последовал за Ником на пляж. По камням они добрались до песка, а потом миновали мотки колючей проволоки.

— Псих, — буркнул Таннер.

Примчавшаяся небольшая волна окутала его ноги, и он улыбнулся. А Ник плескался на мелководье.

— Здорово же, — произнес Ник. — Разве не здорово?

— Здорово, — согласился Таннер.

Таннер частенько так делал на своем крошечном островке с радиостанцией. Всегда становилось легче, будто каждая ласка воды смывала слой злобы, разочарования и страха. Каждая крохотная волна точила камень, которым был Таннер.

Ник что-то подобрал и, обтерев рукавом, протянул Таннеру.

— Карлайл всегда так поступал, когда возвращался из поездок. Он никогда не ждал, пока лодка причалит к пристани, а спускался прямо в воду. И неважно, был отлив или прилив. Дети всегда смеялись над ненормальным белым стариком. А он говорил, что попадал домой, только когда его ноги оказывались в воде. Однажды он так сделал, когда с ним в лодке сидел окружной комиссар.

Таннер почувствовал, как к ладони прижались ребристые края. Ракушка. Он сунул ее в карман.

— Так вот от кого ты заразился сумасшествием.

Ник расхохотался.

— Я не такой сумасшедший, как он, но тоже люблю мочить ноги.

— Готов поспорить, ты плаваешь как рыба.