Идеальная пара

— Здесь, в Англии, оно тоже известно — как имя сумасшедшего.

— Я, по правде сказать, не слушаю сплетен. А эмигранты говорят, что она здесь, в Лондоне, и что вы знаете, где.

— Я хочу сказать вам, месье, что она принадлежит мне, — Макс произнес эти слова так, словно бросил вызов. Это был отчаянный поступок.

Гость прищурился, а потом улыбнулся.

— Так вы ее знаете? Где она?

Макс уставился на полы своего пальто, затем резко повернулся и посмотрел на незваного гостя.

— Вы ее любите?

— Конечно, — последовал ответ.

Макс ходил из угла в угол, наконец, приняв решение, вернулся на свое место. Либо все, либо ничего. Он скорее согласился бы умереть, чем отдать Виолетту.

— Если я расскажу вам все, то думаю, вы поймете, почему я не могу без нее жить… или, может быть, вызовете меня на дуэль.

— На дуэль?

— Я рискну… а когда закончу, то вы можете предъявлять свои требования.

— Нет, я не буду.

Макс криво улыбнулся:

— Соизвольте сначала все выслушать до конца, а уж потом будете решать, как вам поступить.

— Это зависит от вашей истории? — человек бросил свой головной убор на стол и, встав напротив окна, приготовился слушать рассказ Макса. Лучи солнца очерчивали силуэт незнакомца.

— Той ночью, последней, после многих ночей, проведенных в подземных ходах, ведущих от Парижа к побережью, мы думали, что самое страшное позади. Но мы ошибались… — Макс рассказывал быстро, сообщая лишь самое основное и выпуская интимные подробности. — Это был маскарад, опасная игра, но это сработало…

Его гость повернул к нему больше не улыбавшееся лицо и посмотрел виконту в глаза.

— Где же она сейчас?

— Я встретился с ней совершенно случайно — здесь, в этом доме. Она прячется где-то в Лондоне, и я не успокоюсь, пока не найду ее, — он вынул из кармана перчатку Виолетты. — Вот доказательство того, что она где-то здесь, в этом городе.

Глаза француза заблестели.

— Я рад услышать, что у нее есть такой верный защитник. Быть может, даже еще более преданный ей, чем я…

У Макса чуть не остановилось сердце.

— Вы ее жених? — существовала все-таки небольшая вероятность того, что Виолетта была замужем. Может, и не в полном смысле, но вполне законно. Этакое супружество посреди царящего там хаоса. — Ее муж?

— Я — ее брат, — с улыбкой ответил незнакомец и протянул Максу руку. — И, прежде всего, я пришел сюда, чтобы выразить вам благодарность за то, что вы пытаетесь разыскать Иоланду.

— Вы — ее брат? — он смерил незнакомца взглядом, пытаясь обнаружить какое-нибудь сходство с Виолеттой, ухватившись за слабенькую надежду, появившуюся у него. Ее брат. Хоть бы так оно и оказалось! Во Франции говорят, что брат Иоланды погиб. Макс, естественно, полностью хотел убедиться в словах незнакомца. — Вы — граф де Сангей?

— Отец наш был графом. Если бы там, во Франции, им удалось поймать меня, то теперь я бы назывался гражданином Сангей, — он показал Максу свою руку, выставив ее вперед. На ней была перчатка с вышитыми лебедями. Лебеди были влажными от капель дождя…

Она все плакала и плакала, переживая за своего отсутствующего брата. Наконец она вынула из-за корсажа перчатку и стала утирать ею слезы.

— Ну вот, опять, — резко произнес Макс, забирая у нее перчатку. Он вытер ей слезы своим платком, а затем разгладил скомканную перчатку, любуясь вышитыми на ней лебедями. — Ты зальешь этих бедных птиц. Неужели ты хочешь испортить единственную памятную для тебя вещь?

Она улыбнулась ему и взяла перчатку из его рук.

— Теперь эти лебеди не играют никакой роли. Фамильного герба Сангеев больше не существует, — она вспыхнула, и Макс прижал ее поближе к себе.

Его щеки обожгли горячие слезы Иоланды, а пока они пробирались по скалистой тропинке, ледяные волны Канала хлестали по лодыжкам Макса. Едва он спустил Иоланду с рук и спрятал ее за камнями, как еще одна группа всадников выскочила из темноты. Как раз на место встречи с братом Иоланды. Случись это пятью минутами раньше, и его черноволосая спутница была бы схвачена.

— Арман Сангей?

— Сангей не имеют с нами никаких дел.