Идеальная пара

— Я не видела, какие у нее там были ленты, но успела заметить, как она позволила себе обращаться с наследником дома. У нее даже хватило наглости непристойно вести себя прямо под крышей Шелберн-хауса. Я очень надеюсь, любезный, что вы ее уволите за такое поведение, иначе моя крестная будет вынуждена пользоваться услугами другого мастера, пусть даже ради принципа. Она могла бы придти сама, но этот разговор настолько деликатен, что я вызвалась сходить к вам.

Саймон минуту помолчал, а Виолетта прижала к своим губам палец, вспоминая поцелуй Макса. Такой сладкий, но такой опасный.

— Да-а. Это просто ужасно.

— Вы что, смеетесь надо мной?

— Я слишком дорожу вашим расположением, мисс Корделл, чтобы смеяться над вами.

— Возможно, она совершила еще один возмутительный поступок, — сказала Каро, понизив голос. — Я непременно должна вам сообщить, что у этой девчонки была пара изящных перчаток, и вам следовало бы хорошенько проверить, все ли у вас на месте. Уж больно они изысканны для таких девиц, как она.

Саймон притворился пораженным этой новостью.

— Я очень благодарен вам за это сообщение, — мягко произнес он, снова говоря неправду. — Чем еще я могу быть вам полезен? — он с надеждой посмотрел на дверь лавки.

Где-то через час Саймон, совершенно измученный, зашел за занавеску.

— Ее зовут мисс Корделл.

— Каролина Корделл, — сказала Виолетта.

— Она не теряла времени — сразу же примчалась сюда, вслед за тем симпатичным джентльменом.

И опять Виолетта вздрогнула.

— Мисс Корделл слишком быстро пришла к ошибочным выводам. Это из-за нее мне пришлось убежать из этого дома, и я в спешке потеряла свою перчатку. — Виолетте стало стыдно за беспокойство, причиненное ею, и она склонилась над своей вышивкой, надеясь, что все закончилось.

— Что произошло во Франции? — спросил Саймон. — Что же случилось там между тобой и этим джентльменом?

— Я же говорила вам. Я просто еще одна эмигрантка, которой он помог добраться до берегов Англии.

— Он был твоим другом?

— В наши дни нельзя знать, кто друг, а кто враг. Ты же сам мне это говорил.

— Ты влюблена в него? В этого джентльмена?

Виолетта вспыхнула.

— Какое это имеет значение? Купидону сейчас не до перчаточных магазинов, когда на том берегу творятся такие дела!

— Купидон, я думаю, поступает, как ему нравится. Разве он стоит на часах или несет в бою знамя, разве он воюет с армиями?

Она медленно покачала головой. Да, Купидон поражает сердца в самое неожиданное время.

— Я не верю в Купидона, — солгала она.

— Виолетта, что ты собираешься делать? — поинтересовался Саймон.

— Что делать, Саймон, — эхом отозвалась она. — Я останусь здесь на несколько лет и буду твоей ученицей.

— А потом станешь моей конкуренткой? — усмехнулся он. — Вот, если бы ты помогла мне с вышивкой в этом сумасшедшем сезоне перед Днем святого Валентина. Благодаря тебе наш магазин славится элегантностью перчаток, и за это мы очень тебе обязаны.

— Мне нужна лишь крыша над головой, — она попыталась улыбнуться. — И много, много уроков. Я научусь всему, что должна знать настоящая продавщица, и если получится, то сама стану шить перчатки.

У нее были черные волосы и тонкий профиль, одежда же была простой торговки. Если бы Макс прижал ее к себе, то она снова растаяла бы на его груди, а ее нежный поцелуй согрел бы кровь.

— Стойте! Стойте, я сказал! — кричал Макс через дорогу у Ковент-Гардена черноволосой девушке. — Я хочу посмотреть на ваши перчатки, на белые перчатки!

Бросив через плечо беглый, испуганный взгляд, девушка подобрала юбки и побежала.

— Виолетта, нет!

Он догнал ее, остановил и взял за руки, почти схватил, пытаясь рассмотреть, вышиты ли на перчатках лебеди. Затем взгляд его поднялся к удивленным карим глазам. Девушка была ему не знакома. Она смотрела на Макса, словно тот был сумасшедший.

— Возьмите мои перчатки, милорд, — сказала она, — только больше не преследуйте меня. Вы что, думаете, что я — простая потаскушка? Знаете, вы ошибаетесь. Я принадлежу одному знатному лорду, и когда он узнает о вашем поступке, то попросит от вас удовлетворения на дуэли.

Пораженный, Макс выпустил ее руки, и его собственные бессильно опустились.

— Я прошу прощения, — он отступил на три шага назад и наткнулся на столб. — Я… Я принял вас за другую… — И не дожидаясь ответа девушки, развернулся на каблуках и зашагал прочь.

Вернувшись домой, Макс рывком распахнул дверь и накричал на дворецкого. Впрочем, он тут же извинился за свою грубость.

— Принеси мне шерри, — примирительным тоном попросил он и направился в библиотеку, где горел камин и можно было погреть руки.

Всего за какие-то три недели Макс стал излюбленной темой разговоров в Лондоне. Новость распространилась по всем домам Мэйфэр. Прошли слухи, что сын лорда Шелберна, этот отважный виконт, снова страдает нервным срывом, и на этот раз еще более тяжелым: он помешался на перчатке. На дамской перчатке. Сын и наследник лорда Шелберна искал леди, у которой была белая, изящная, искусно расшитая перчатка. Точно такая же, как у него. Знатные дамы обсуждали эту новость за чаем, а прислуга шепталась по углам.