Идеальная семья

– Моя жизнь и мое сердце уже давно принадлежит вам, господин. Если бы я могла дать больше… Но больше у меня ничего нет.

Я не почувствовал фальши в ее словах и взял агаши за руку.

– Спасибо. Я ценю это и… наверное, люблю тебя. Прости, не как Сэйто, но с тобой я чувствую себя по-особенному.

– Я очень рада это слышать, – наконец улыбнулась агаши.

– Та-ак, не уводи от темы!

– Конечно, господин. Кстати, того ученого, чье имя вы не могли вспомнить, звали Горан.

– Да ладно! – я хлопнул себя по лбу. Словно я всегда знал это имя. – Продолжай.

– Он стал накладывать на вас одно внушение за другим. Называл их «директивами». Но они почти не помогали одолеть Клятву. Хозяйка Теппен была недовольна. Тогда Горан прибег к внушению Жассена.

Я подался вперед, жадно слушая каждое слово агаши. Похоже, моя память хранит ответы на многие вопросы.

– Насколько я поняла, этот метод нужен, чтобы скрыть воспоминания на долгий срок. Ведь полностью удалить или изменить память невозможно. Только временные внушения, которые быстро слетают во время допроса под Клятвой.

Я кивнул, соглашаясь.

– С ним он мог использовать более жестокие методы, не боясь, что Леди Виллаха их потом накажет. Но и они не дали должного результата. Тогда Горан видоизменил метод Жассена, привязал свои директивы или что-то вроде того. Он намеревался создать умельца, способного анализировать и сосредотачиваться на одной конкретной задаче.

– Для начала – распознавать ложь.

– Да. Однако его задумка рухнула, и Леди Виллаха забрала вас из Ветви. Он не успел снять с вас все внушения, в том числе внушения Жассена. Горан не знал некоторые особенности этого метода. Внушения хорошо действовали на детей, поскольку их разум более гибок. Но по мере взросления внушения все равно разрушались, открывая доступ к воспоминаниям.

– Почему же я до сих пор так мало помню?

– Тут лишь предположения. Добровольная Клятва закрепила внушения Жассена и стала использовать их для службы Хозяйке. Вместо того, чтобы исчезнуть, они еще прочнее вросли в ваш разум, – Линна тщательно подбирала слова, с трудом описывая давние события. – Горан не знал, что этот метод мог развиться в нечто, что может управлять сознанием нова.

– Мной управляют?

– Он сказал, что это вы и есть.

– Он?!

– Второй вы. Тот, который берет на себя управление, когда того требуют директивы, – я замер, открыв рот. – Вторичная гласит: «обеспечить безопасность носителя». Ее Горан сделал почти в самом начале, когда пытался с помощью боли найти противодействие Клятвы. Первичная появилась недавно: «защищать членов моей Семьи».

– Подожди, что значит второй я?! У меня раздвоение личности?!

– Нет! Он – это вы и есть, просто ему открыт доступ к воспоминаниям. И вы тут же забываете, когда что-то делаете во время сильного приступа. Ух-х, я сама немного запуталась. В общем, это вы и есть, но для удобства я буду звать его вторым.

– Уверена? – уточнил я глухо.

– Какой смысл ему, то есть вам врать?

– Звучит как бред.

Линна устало вздохнула.

– Я хочу сам управлять приступами, это возможно? – спросил я настойчиво.

– Нет. Он действует по указанию директив. Фактически вы сами решаете, когда надо переключиться на второго.

– Но они всегда приходят не вовремя! Зачем я полы драил там в Уэясу? Или всем шляп накупил? Сэйто не рассказывала, как я два часа по полю цветы собирал?

– Он сказал, что это было надо, чтобы привязать к вам слуг. Общий труд объединяет. Ведь чем больше слуг, тем носитель лучше защищен.

– Почему же он тогда просто не стребовал полную Клятву?

– Вы говорите о нем, как о чужом человеке. Ведь он – это вы и есть. Некоторые вещи он сделать не может. Противные вашей натуре.

– Ага, особенно сбежать с поля боя, бросив Семью. Или дать Клятву этому Иватэ.

– Тогда ваша жизнь была в большой опасности, и директивы перевесили.

– Какой он? Этот второй я?

– Бездушный. Бесчувственный. Говорит и делает только то, что требуется. Я ведь знала, что вам в этой позе сидеть неудобно, но он отсидел полчаса, не обратив никакого внимания. С ним страшно разговаривать. Словно не с новом, а… с големом.

– Вот как.

– Второй еще кое-что рассказал. Он опасается, что эти внушения Жассена могут слишком сильно развиться, и взять верх над вами. А поскольку это противоречит вторичной директиве, то он желает самоуничтожиться. Но сам не может.

– Что?! Могу я с ним пообщаться? Хотя бы через тебя?

– Нет! Он сказал, что ему не стоит появляться на долгое время, иначе слияние может произойти еще раньше.

– И ты веришь ему?!

– Да я уже не понимаю, кому из вас верить! – повысила голос Линна. – Второй научил меня фразе, которая может постепенно размыть внушения Жассена, а значит и его самого, и вернуть все воспоминания.

– Но тогда я потеряю Дело!

– И пускай! Оно вам не нужно, господин!

– Как не нужно?! Кто помог мне выжить в бойне, когда погибла Виллаха? Кто помог мне убить альва и справиться с мастером барьеров?! Кто помог мне убить Иватэ и спасти тебя от казни? Продвинуть мои исследования в поиске оттенка? Кто помог собрать всех вас, в конце концов?! Это было Дело! Без него я бы ничего не смог добиться!