Читаем Идеальная жена полностью

— Я знаю, что ты не любишь старый дом. Тем больше причин отдать мне его сейчас. Зачем ждать еще три года, пока мне исполнится тридцать, и я официально вступлю в права наследства. Я же не прошу денег, отдай мне только дом.

— Нет.

Генри неподвижно стоял перед человеком, регламентирующим его жизнь с момента гибели его родителей. В течение пятнадцати лет дед управлял огромным наследством, ожидавшим Генри в день тридцатилетия, — деньгами, которые снимут все запреты и ограничения, угнетающие молодого человека с тех нор, как он осиротел и попал под опеку деда.

— Я мог бы за собственные деньги укрепить фундамент и спасти дом, если бы ты только дал мне разрешение! — Генри почувствовал, что в его голосе появились умоляющие интонации, и от этого ему захотелось кричать.

— Какие деньги? — фыркнул Артур. — Все твои так называемые деньги вложены в твой бесполезный лодочный сарай.

Генри закрыл глаза. Это был старый спор, который ему никогда не выиграть у человека, сделавшего состояние на торговле с Китаем. Генри знал, что независимо от того, насколько прибыльным станет его предприятие по строительству яхт, оно никогда не будет признано в обществе уважаемым способом зарабатывания денег. Только имя и огромное наследство служили мистеру Оуэну пропуском в лучшие дома Нью-Йорка.

— Я могу спасти «Морской Утес».

Артур дернул подбородком, его глаза гневно сверкнули.

— Я не хочу, чтобы он был спасен.

Генри так сильно сжал челюсти, что скрипнули зубы.

— Тогда продай его. Пусть принесет хоть какую-то пользу.

— Ты чересчур сентиментален, Генри. Это еще одна твоя слабость, — сказал дед, прозрачно намекая, что у Генри этих слабостей пруд пруди.

На мгновение Генри представил, как он смыкает руки на шее старика, сжимает горло и выдавливает из него жизнь. Вместо этого он сказал:

— Мать и отец любили «Морской Утес». Они были счастливы там. И захотели бы спасти его.

— Никто никогда не был там счастлив, — фыркнул дед. — Мне следовало снести этот дом еще много лет тому назад.

— Почему же ты этого не сделал? — закричал Генри. Казалось, в жилах у него пульсирует гнев. — Почему ты позволяешь ему гнить на этой скале? Ты просто жестокий и мстительный старик, обвиняющий дом в своей собственной трагедии. Запомни хорошенько мои слова, дед. Я спасу «Морской Утес», даже если это будет последнее, что я смогу сделать в этой жизни.

Артур судорожно хватал воздух ртом, его лицо побагровело, жилы на шее вздулись.

— Этот дом… — Он задохнулся, потянулся руками к галстуку. — Этот дом…

Встревоженный Генри наклонился к деду, оттолкнул трясущиеся руки старика, торопливо распустил узел галстука, расстегнул воротник сорочки и бросился было на поиски Вильямсона.

— Ему стало плохо, наверное, нужно лекарство, — взволнованно сообщил он секретарю.

— Со мной все в порядке. — Артуру удалось произнести эти слова вполне спокойно, и Генри, обернувшись, удивился тому, что дед и в самом деле выглядит нормально. Или, по крайней мере, ему уже не угрожала опасность немедленной смерти…

Генри вдруг почувствовал глубокое раскаяние. Он подошел к инвалидному креслу деда и опустился рядом с ним на колени.

— Я больше не буду спорить с тобой, дедушка. Я и приехал не с тем, чтобы спорить. Я хочу сказать тебе, что намерен спасти «Морской Утес» любой ценой.

— «Морской Утес» — мой. — Казалось, только этот факт и успокаивает старика.

— У меня есть еще один способ получить наследство, и тебе об этом хорошо известно.

Генри встал, опираясь кулаком о стол, и четко объяснил, каким именно способом он собирается получить деньги, принадлежащие ему по праву. Было ясно, что дед старательно делает вид, что его не трогают слова внука. И Генри принял бы за чистую монету эту видимость безразличия, если бы не заметил, что старик непроизвольно сжимает кулаки.

— Не будь идиотом, — отрезал Артур. — Возможно, я и прикован к этому городскому дому двенадцать месяцев в году, но я точно знаю, что ты ни за кем серьезно не ухаживаешь. Может быть, ты планируешь нанять актрису, чтобы она сыграла роль твоей жены?

— У меня есть девушка на примете. Она согласится выйти за меня замуж.

— Кто? — хмыкнул Артур. — Какая-нибудь несчастная уродливая старая дева?

Генри вспыхнул: выпад деда попал точно в цель.

— Ей всего лишь двадцать один год.

Победно хлопнув ладонью по подлокотнику кресла, Артур воскликнул:

— Я так и знал! Кто эта несчастная?

— Энн Фостер.

Артур в задумчивости сдвинул свои кустистые брови. Он давно уже удалился от общества, и Генри рассчитывал, что дед не знает Энн. Но он ошибался.

— Это та толстушка? Ради Господа Бога, Генри, ты мог бы выбрать кого-нибудь получше. Неужели «Морской Утес» заслуживает того, чтобы ты пожертвовал ради него жизнью, приковав себя навсегда к этой уродине?

Затем выражение недоумения исчезло с лица Артура, сменившись подозрением.

— А ведь ты и не собираешься быть прикованным к ней всю жизнь, не так ли, мой мальчик? Поэтому ты и выбрал ее. — Казалось, эта мысль привела его в восторг.

Лицо Генри окаменело.

— Как я уже сказал, я сделаю все что угодно ради спасения «Морского Утеса». Даже женюсь на уродине.

Перейти на страницу:

Похожие книги