Идеальная жена

Энн поднялась в карету, одной рукой держась за поручень, а другой, опираясь на крепкую ладонь Генри. Громкий скрип основательно просевшего в рессорах, экипажа заставил ее покраснеть. Клара, которая была обнаружена разгневанной Франсин на кухне занятой болтовней с другими слугами, села на откидное сиденье. В отличие от хозяйки служанка выглядела, весьма довольной — ей представилась, весьма редкая возможность отдохнуть от дел.

— Я думаю, нам не стоит ехать на Белльвю Авеню, — сказал Генри, и его слова только усилили гнев. Энн. Конечно, красавец Генри Оуэн не хочет показываться на публике в ее обществе в то время, когда все, кто желает показать себя, дефилируют по Белльвю Авеню, вверх и вниз. Разве не достаточно бедняга натерпелся, когда ему пришлось танцевать с ней на балу?

— Ни в коем случае, — отозвалась Энн.

Генри уже собирался, щелкнуть вожжами, как вдруг обернулся к ней и спросил:

— Вы на меня сердитесь?

— Почему я должна, на вас сердиться, мистер Оуэн?

— Пожалуйста, называйте меня Генри, — попросил он, одарив Энн очаровательной улыбкой, отчего сердце ее затрепетало.

Когда они двинулись в путь, Энн открыла свой зонтик — необходимый атрибут каждой дамы.

— Я сэкономлю вам время и силы, мистер Оуэн. Мой отец собирается покупать яхту, но пока еще не определился, с кем заключать контракт. Поэтому боюсь, что прогулка окажется для вас совершенно бесполезной.

— О чем вы говорите?

Энн неуверенно взглянула на Генри. Неужели ее мать ошиблась?

— Разве вы не хотите поговорить о яхтах?

Генри приподнял одну бровь.

— Я полагаю, мы могли бы поговорить и о них, если это доставит вам удовольствие. Вы хорошо разбираетесь в яхтах?

Энн рассмеялась.

— Я совсем в них не разбираюсь. Я даже ни разу не была на нашей. Мой отец говорит, что яхта — не место для девушки, хотя морская прогулка может быть довольно полезной, если хочется подышать соленым воздухом.

— Мне следовало бы как-нибудь пригласить вас на мою яхту.

Радость заполнила все существо Энн. У него нет корыстных мотивов! Он даже намекает на будущие отношения, обещает пригласить ее на яхту!

— Я была бы очень рада.

Некоторое время они ехали, молча, потом Генри, проехав мимо старого каменного забора, остановил экипаж у прелестного маленького ручья. С шумом втягивая ноздрями свежий запах воды, лошади чуть подались вперед и стали. Невдалеке вращала широкими крыльями ветряная мельница, а на другом берегу паслись несколько коров.

— Если вы не против, мисс, я бы хотела немного размять ноги, — сказала Клара с заговорщицким выражением на лице.

— Конечно, Клара.

Генри поставил карету на тормоз, спрыгнул на землю и подал Кларе руку.

— Здесь прелестно, — пропела Энн, когда он вернулся в экипаж. — Я всегда испытываю восторг, когда оказываюсь на природе!

— Мисс Фостер, почему вы решили, что я хочу поговорить с вами о яхтах? — мягко спросил Генри. Энн покраснела.

— Моя мать внушила мне эту мысль. Она сказала… — Рука ее дрожала. — Она думает, что через меня вы пытаетесь повлиять на отца и склонить его купить одну из ваших яхт.

— И она решила, что я пригласил вас на прогулку именно для этого?

Энн молчала, глубоко униженная тем, что приходится обсуждать с Генри нелестные предположения ее Матери.

— Все дело в том, мистер Оуэн, что у меня не очень много поклонников. Фактически вы первый мужчина, пригласивший меня на прогулку.

«Я не могу сделать это, — в отчаянии думал Генри, — просто не могу обмануть такую простушку!». Но тут перед его мысленным взором предстала картина — «Морской Утес» обрушивается в воду, и холод окутал его сердце так явственно, будто он тонул в ледяных глубинах океана. «Пройди через это как можно быстрее. Покончи с этим, наконец. Переживи ее радость. Укрепи свое сердце», — нашептывал ему внутренний голос.

— В таком случае, я надеюсь, что никто еще не делал вам предложения. — Бледные щеки Энн вдруг стали малиновыми. Иронизируя, она улыбнулась:

— Я получаю предложения руки и сердца по два раза в неделю, мистер Оуэн, — сказала она, обернувшись к нему и заставляя его отвести взгляд.

Еще несколько недель назад он осознал, что будет гораздо легче, если, произнося эти слова, он не станет смотреть на нее. Генри не хотел видеть счастья в ее глазах в такой момент, не хотел, чтобы она становилась для него реальным человеком, не хотел знать о ней ничего, кроме того, что она согласна выйти за него замуж. Он достал из кармана маленький квадратный атласный футляр и открыл его, радуясь, что не дрожат руки.

— Будьте моей женой. — Он почти втиснул коробочку ей в руки, невольно пытаясь как можно быстрее избавиться от кольца. «Возьми, просто возьми его, и покончим с этим!»

Девушка порывисто вздохнула, йотом всхлипнула. «Ох, ради Бога, только бы не заплакать, не зареветь!»