Идеальная жертва

– Я первый. И не подходи к нему близко.

Отодвинув медичку, распахиваю дверь кухни и топаю к комнате.

Останавливаюсь, стучу. «Ру, это мы».

Образы в его сознании меняются – как будто Эйруин вынырнул из воспоминаний в настоящее. Оглядывает комнату: опасное помещение, перегружающее органы чувств. Всё вокруг слишком резкое, яркое и контрастное. Кажется, что само пространство искажено, и от этого мутит.

Пауза.

Като было тянется к дверной ручке, но я бухаю кулак в стенку гардероба, перегораживая путь.

Наконец в сознании звучит: «Кто с тобой?»

«Врач. Нормальный. Можно мы зайдём? Пожалуйста?»

Пауза.

«Если нужно».

«Хорошо. Всё нормально. Мы заходим».

Бесшумно открываю дверь и, обернувшись к медичке, прижимаю палец к губам.

На кровати свалены грудой подушка и скомканные покрывало с простынёй. Резонно, если ждёшь нападения, нужно чтобы ничего не сковывало движений. Заходим. Като уже, оказывается, успела снять кроссовки, вместо них зелёные носки. Она оглядывает занавешенное окно и еду, разложенную на полу, но не комментирует.

Подходим к шкафу, и я опускаюсь на пол, цепко тяну и медичку за собой. Она, конечно, смотрит укоризненно – мол, что за балаган? – но мне плевать. Дождавшись, когда она присядет на корточки, передвигаю кровать.

Ру сидит всё так же, в углу между стеной и шкафом. Обхватил колени. Смотрит на нас с агрессивной насторожённостью – как на врагов. Или на тех, кто пришёл причинить ему боль.

– Эрик, ты помнишь Като? – стараюсь говорить тихо и размеренно.

Его взгляд прыгает к ней, но тут же возвращается к моим глазам. «Врач».

– Да, наш медик. Она осмотрит тебя, хорошо? – мысленно добавляю: «Постарайся не кусать её. И не ударить».

Эйруин раздражённо щурится: «Я не псих».

«Я знаю. Просто сейчас тебе может быть страшно или неприятно, что она тебя трогает, и вдруг ты случайно её толкнёшь, а она – не как мы. С ней надо мягче».

Он слегка кивает, и я отпускаю руку Като.

– Привет, Эрик, – она улыбается.

Громкий голос – как ножом по нервам. Ру передёргивает, и даже я морщусь за компанию. Но Като не обращает внимания.

– Ничего себе ты косы отрастил! Как только твой командир допустил такое? Ладно. Помнишь эти штуки? – расстегнув сумку, вытаскивает датчики аналитика и протягивает Ру. – Хочешь, сам поставь. Или давай я.

Эйруин резко выхватывает у неё датчики, два крепит к вискам и один, наклонив голову, на затылок.

– Отлично, – Като снова улыбается ему и опускает взгляд на экран. – Давай посмотрим, что тут.

Я на экран не смотрю. Профессиональные модели считывают много параметров, я всё равно в этом не разбираюсь. Единственное, что меня интересует, – чтобы Като в итоге сделала что-нибудь.

– Замечательно… – бормочет медичка. – Теперь давай кровь…

Ру вздрагивает, вскидывает на меня взгляд – словно бы укоряющий, и я тороплюсь пояснить: «Это для анализа. Ничего страшного. Ты же знаешь».

– Като, ты можешь предупреждать насчёт уколов? – голос звучит более раздражённо, чем я планировал.

Наверное, я похож на курицу-наседку, оберегаю взрослого мужика от укольчиков маленькой такой иголкой. Но и к чёрту. Вообще-то они действительно неприятные.

– Ага, – Като даже головы не поднимает. – Сейчас.

Ру чуть морщится от очередного укола, и у меня аж руки тянутся к нему, хотя бы по плечу погладить… Ничего, скоро Като уйдёт, а пока ничего страшного с ним не случится.

– И что там?

– Витаминки.

Так и хочется закатить глаза – «витаминки», блядь! Я понимаю, что у медиков своя специфика, они не могут объяснять каждое действие, однако хотелось бы побольше конкретики.

– А как насчёт?.. – делаю многозначительную паузу.

– Да, сейчас уколю, – Като всё так же сосредоточенно щёлкает по экрану аналитика.

Ну, хоть что-то.

– Как потом? Оставишь запас?

– Завтра я приду.

Ладно, нормальный вариант. Лучше, чем ничего. Сойдёт.

Закончив с обследованием, Като поднимает голову, жизнерадостно улыбается Эйруину.

– Ну что ж, всё выглядит неплохо. Значит, сейчас уколем немного успокоительного, чтобы ты поспал, хорошо?

Ру смотрит на неё не мигая и никак не реагирует.

– Вот и славно, – Като такая прям на оптимизме, будто у нас тут идеологическое собрание и она вместо парторга вдохновляет бойцов на подвиги.

Нажимает кнопку на экране аналитика. Ру уже даже не реагирует, только в моём сознании отдаётся гнетущее чувство, воспоминания о тысячах других уколов, которые были раньше.

Медичка выключает аналитик, протягивает ладонь за датчиками – Эйруин возвращает – и легко поднимается с пола.

Застегнув сумку, тепло улыбается Ру на прощание и кивает мне на выход.

На кухне закрывает за нами дверь, и улыбку как ветром сдувает. Шипит возмущенно:

– Ему нужна профессиональная помощь!

– Что не так?

– Нет, показатели в норме, я про психиатра. Так же нельзя.

– А то я не знаю! Но он не хочет ходить в больницу. Или предлагаешь силой тащить? Или сдать в дурку, чтобы они там его заперли?

– Нет. Так – не предлагаю, – медичка раздражённо поджимает губы. После паузы продолжает: – Он что, вообще не разговаривает?

– Отвык немного. Пока челюсть была сломана. Потом начал. Это сейчас, последние дни… Но со мной он разговаривает.