Идеальная жизнь

Рамон подошел к Алексу Риверсу, обратился к нему по имени и выразил свое восхищение фильмом «Табу», как будто встретил актера за кулисами. Потом помог Риверсу подняться и подвел его к Нику Лярю, который, насколько понял Уилл, или решил извиниться, или был самым большим идиотом в Калифорнии.

Уилл присел на пустующее место Алекса Риверса. Стул был еще теплым. Касси смотрела прямо перед собой и морщила лоб, как будто разгадывала ей одной видимую загадку. Уилл коснулся ее колена.

— Эй! — прошептал он. — Как дела? Хорошо?

Касси кивнула и тяжело сглотнула.

— Он дрался из-за меня, — сказала она.

Уилл не знал, что ей ответить. Он вспомнил о фотографии Касси, которую носил в бумажнике, о том дне, когда отдал ее назад Алексу Риверсу. И подумал, что тоже будет за нее драться.

Уилл улыбнулся, молчание поглотило расстояние между ними.

— Я видел снимок руки, — наконец произнес он.

Касси повернула руку, лежащую на коленях, ладонью вверх. Сжала пальцы в кулак, потом разжала их и уставилась на ладонь, как будто пытаясь прочесть свое будущее.

Водитель Риверсов ввалился в зал, помог Касси подняться и позволил ей укрыться за своей спиной.

— Я бегал за сигаретами в «Ники Брэрс», — оправдывался он. — Если бы я знал, мадам, я был бы здесь.

Алекс повернулся к ним. Джон перевел взгляд с лица своего работодателя на Ника Лярю.

— Похоже, вы выиграли, мистер Риверс, — произнес он.

Алекс подошел к ним и улыбнулся. Когда он склонился к Касси, водитель предупредительно отошел.

А Уилл не стал. Он решил, что здесь должна разбираться полиция, — так какого черта?!

— Прости, — сказал Алекс. — Я не хотел на тебя кричать. Ты ни в чем не виновата. — Он откашлялся, начал говорить что-то еще, но потом покачал головой и повторил: — Прости.

Он подарил ей очень легкий поцелуй. Когда они отстранились друг от друга, Касси смотрела на мужа так, будто он изобрел солнце.

Она взглянула на Уилла, когда Алекс выводил ее из ресторана, но улыбнуться не решилась. Уилл понимал. Он проводил их до входных дверей, наблюдая, как толпа, словно по волшебству, расступилась. Слышал, как Алекс прощается со знакомыми, как будто ничего не произошло.

«Не нарывайся на неприятности».

Касси смотрела на него в боковое зеркало, когда их «рейндж ровер» выезжал со стоянки; Уилл был в этом уверен. Он отпускал ее во второй раз, но твердо знал, что будут еще встречи. Бабушка научила его, что совпадений в жизни не бывает. «В мире миллионы людей, — говорила она, — и духи позаботятся о том, чтобы со многими из них ты никогда не повстречался. Но есть пара человек, с которыми ты связан, и духи будут постоянно пересекать ваши пути, завязывая столько узелков, пока не поймают вас и вы наконец не поступите так, как должно».

На улицу вышел Рамон и встал рядом.

— Невероятно, — сказал он. — Если бы подрался какой-то бедняк, его бы арестовали и выпустили только под залог. Алекс Риверс разозлился — и чертов мир остановился!

Уилл повернулся к своему напарнику.

— Который час?

— Почти одиннадцать.

До конца дежурства оставался еще час.

— Прикрой меня, — попросил Уилл и без лишних объяснений бросился бежать по бульвару. Он не останавливался несколько километров, пока не добрался до церкви Святого Себастьяна. Тяжелые двери были заперты, но он зашел за церковь на знакомое кладбище. На этот раз он молился не христианскому Богу, который действовал слишком медленно, а духам своей бабушки. Вдалеке послышались раскаты грома.

— Пожалуйста, — прошептал он. — Помогите ей.

Глава 8

— Как можно было так со мной поступить?

Визгливый голос собеседницы на том конце провода испугал Касси, и она уронила телефон между своей подушкой и подушкой Алекса. Крики стали немного глуше, но не настолько, чтобы Касси перестала изумляться, что же такого она совершила.

У нее было ощущение, будто в глаза насыпали песка. Она потерла веки, но стало только хуже. Хотя Алекс и извинился за свое поведение в «Ле Дом», когда они вернулись домой, он с ней не разговаривал. Он повел себя недвусмысленно: молча разделся и заперся в ванной. Когда он наконец улегся в постель, Касси уже погасила свет и свернулась клубочком, борясь со слезами. Но где-то посреди ночи Алекс протянул к ней руки, подсознательно делая то, что сознательно делать отказывался. Он крепко прижал ее к себе — объятия, граничащие с неровным краем боли.

— Микаэла… — Рука Алекса потянулась через плечо Касси, пытаясь найти телефон. — Микаэла, заткнись!

Касси повернулась лицом к мужу, который уже практически проснулся. Он прижал трубку к уху, а его рот превратился в узкую линию, которую пересекала тонкая красная царапина, доходящая до ямочки на подбородке. Под правым глазом Алекса красовался синяк в форме крошечного пингвинчика, а по всему телу рассыпался ряд черно-фиолетовых гематом. Как ни удивительно, но он улыбался.

— Честно тебе скажу, — произнес он в трубку, — об этом я думал меньше всего. — Он повернулся на бок, закрыл глаза и покачал головой. — Конечно, — пробормотал он. — Разве я не всегда поступаю так, как ты хочешь?