Идеальное антитело

После закрытия рынка Бахрам и его «кунаки», протерев наспех тряпочкой свои (обязательно черные!) ботинки и отряхнув треники, собирались по кучкам для обсуждения завтрашнего дня. Они долго и надрывно что-то «чебурекали» на своем языке. Передавали друг другу мятые купюры и покуривали сигариллы, источавшие мерзкий, блевотный сладкий запах. Вот что было гаже всего! Степаныч сам не курил, и его всегда подташнивало, когда ему приходилось находиться рядом.

И еще крайне непривычно было выдерживать кавказский темперамент. По природе своей нюня и трудоголик, Загородний, тем не менее, понимал, что такое социальная дистанция. Еще та, доковидная. То есть сложившиеся у каждого народа традиции находиться друг от друга на определенном расстоянии, не подходя ближе. Даже к своим коллегам подходить близко было не принято.

А эти рыночные горлопаны норовили кричать ему что-нибудь, едва не касавшись небритым подбородком его лица… Даже когда тебе говорят что-то хорошее, почти прислонившись к твоему носу, хочется, если это не девушка, отпрянуть или в морду дать…

В силу характера «в морду» не получалось. Ну вот не было у Степаныча с ними «общей ауры» и понимания! А вот гастарбайтеры Петро и Санек, родом откуда-то из-под Харькова, напротив, чувствовали себя на рынке как дома. Ловко и быстро справлялись они со всем, что им поручали. Только слышишь: «Яхши, Бахрам! Конечно, Бахрам!.» Такие, наверное, везде приживутся!

Конечно, этим торгашам, «гостям с юга», тоже жилось несладко! Ни один коренной житель города Задонска не согласится поменяться с ними местами! Немногие вообще выдержат такой график: в пять утра быть на рынке, проследить, чтобы проезжающие потенциальные поставщики не прошмыгнули мимо. Вовремя заметить машину с товаром, уговорить продать все «с колес», подумать, куда это продать, чтоб не испортилось. Вечером собрать выручку, заказать с оптового склада недостающий товар – такому бизнесу не позавидуешь!

Да еще думай, куда пристроить всех приезжающих «с гор» племянников! Когда в твоем родном селе узнают, что у тебя неплохо идут дела, отбою от них не будет! Степаныч умом понимал это. У них это в крови, дела эти торгашеские! Ему же это было чуждо.

Помнится, раньше, в еще денежные времена, выбирая на рынке, например, морковку (чтоб не толстая и не тонкая была), он со страхом думал, что никогда не хотел бы здесь оказаться в качестве работника. Не хотел! Как говорят: «Хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах».

Физическая работа никогда не была Степанычу в тягость. Страшило, наоборот, отсутствие работы. Трудиться на открытом воздухе было не привыкать, и под проливным дождем, и в слякоть. На здоровье он не жаловался и почти никогда не болел. С детства еще не было такого, чтобы какая-то болячка мешала ему дольше пары суток. Любой грипп, простуда или ангина. Два-три дня мучений – и Виталька снова как огурец!

Врач на медкомиссии в армию, посмотрев его флюорографию, даже заявил: «Виталий Степанович как минимум два воспаления легких перенес на ногах без серьезных последствий». Мама часто говорила: «Виталька, у тебя потрясающая иммунка!» Виталька даже не знал тогда, что такое «иммунка» и лишь через много лет понял, насколько он уникален, что, кстати, чуть не стоило ему жизни… Но всему – свой час…

Однажды при разгрузке фуры, не успев поймать летящий в него арбуз, наш бывший техник-лаборант завалился спиной на огромную стопку решеток с яйцами, расколотив почти половину. Бахрам тогда коротко сказал: «Отработаешь». Наверное, с этого момента и началась темная полоса в жизни Виталия Степановича Загороднего, полная страхов и горя.

Короче, его «поставили на бабки». Конечно, это понятно, что ущерб надо возмещать… Но сумма оказалась непомерной! «Там, блин, сама курочка Ряба снеслась, что ли?» – горестно думал он про себя.

Каждый день, приходя на рынок, Степаныч слышал один и тот же вопрос: «Деньги принес?» Следить за исполнением финансовых обязательств поручили сыну Бахрама, 16-летнему Аслану. Видно, это было для него первое серьезное поручение, и он из кожи вон лез, стараясь выполнить его. Уже на четвертый день стало страшновато. Аслан встречал его потоком незнакомых гортанных слов, размахивал руками, как бы призывая всех, кто был рядом, посмотреть, как этот «сын шайтана» разорил его уважаемого отца.

Как-то раз, в счет уплаты части долга, Степаныч пустил переночевать в свою квартирку «спокойных хороших ребят», Аслана с друзьями. В ту ночь постелил себе на кухне старенький матрасик. Шестиметровая кухонка как раз позволила ему забраться под стол и улечься головой к стене, чтобы ноги не сильно торчали в проходе.

Но одним разом это не закончилось. Вторую ночь его вообще попросили «погулять где-нибудь», потому что придут девушки. По словам Аслана, они «скромные и чужих им видеть не нужно». Степаныч покорился… Полночи ходил по району, не зная, куда приткнуться, в результате уснул на лесничном пролете соседней многоэтажки.

Глава III