Идеальное отражение

То бишь направляется именно к Лабиринту.

– Подальше от нас, – хмыкнул Синдбад, но тут же вновь стал серьезным. – А что там, впереди?

Снег продолжал идти и потихоньку густел, так что видно было не особо далеко.

– Лабиринт Коваши, – ответил я. – И мне очень не нравится, что он туда направляется.

– Как-то раз Дьякон послал несколько человек исследовать Лабиринт, – подал голос Колючий. – Он хотел узнать, что это такое, от Бога оно или от Дьявола. Из пяти вошедших внутрь вернулись трое. Один забыл обо всем, что было с ним, второй сошел с ума, третий вроде бы остался в здравом уме, но рассказывал всякие нелепицы. С тех пор единоверцам запрещено ходить туда.

– Уж если внутри этого Минотаврова обиталища, невесть как перенесенного в наши палестины, свихнулся безумный фанатик, то что ждет там нас? – спросил я и невольно поежился.

– А зачем идти внутрь? – Синдбад заулыбался. – Там всего один вход и один выход, ты забыл? Достаточно их перекрыть, и твой дубль никуда не денется. Укокошим его как миленького.

Странно, что эта простая мысль не пришла мне в голову. В самом деле, зачем идти внутрь, если можно подождать снаружи? Я и Колючий у выхода, Синдбад у входа, и всё, ловушка захлопнулась.

Но неужели дубль этого не понимает?

Мы сократили расстояние настолько, что он оказался в зоне действия моих имплантов, и я мог отслеживать каждое его движение. Но выкидыш «Мультипликатора» и не подумал о том, чтобы свернуть, он продолжал топать на север, туда, где вздымалась стена металлических зарослей.

Снаружи Лабиринт Коваши выглядел даже симпатично – этакая аккуратно подстриженная загородка из английского парка, изящно округлая, ровная, без единого просвета.

О том, что творится внутри, в точности не знал никто.

Я, как и почти все сталкеры, видел выложенные в М-сеть снимки, сделанные с борта армейской «вертушки», что прошла над Лабиринтом: сплетающиеся переходы, ветвящиеся коридоры, небольшие залы. Все выглядит словно детская игрушка, по которой нужно катать шарик, чтобы он добрался от входа к выходу, забава для великана, шариком в которой служит живой человек.

– Укокошим... укокошим... укокошим, – повторял я, пытаясь изо всех сил убедить себя, что так и будет, мы перекроем выходы и вскоре пристрелим гада, испортившего мне жизнь.

Убедить себя почему-то никак не получалось, в сердце тупой занозой сидело ощущение подвоха. В чем он заключается и как себя проявит, я не знал, но не сомневался, что судьба-злодейка подкинет мне еще не один неприятный сюрприз. Кроме того, я не сомневался, что лишить дубля жизни, или, скорее, существования, будет не так уж и просто.

Если он обладает хотя бы частью моей боевитости и хитрости, то мы еще попотеем.

– Вот он! – воскликнул я, когда из пелены снегопада выступила темно-серая стена Лабиринта, и стал виден идущий вдоль нее высокий человек в боевом костюме и с рюкзаком за спиной.

Я дал нагрузку на зрительные импланты, увидел, что дубль обернулся, заметил улыбку на тонких губах, маленький шрам на щеке. И тут меня вновь толкнуло внутри черепа, да так сильно, что я едва не шлепнулся на спину, перед глазами закружились снежинки.

Когда я вновь глянул в сторону Лабиринта, дубля там не было.

– Он вошел внутрь, – сказал Синдбад. – Отлично. Я буду стеречь его тут, а вы отправляйтесь на поиски выхода. Не думаю, что он с ходу найдет короткую дорогу и доберется туда быстрее вас.

– Погоди... Я попробую нащупать его, – и я напрягся, сканируя пространство перед собой.

По прямой от меня до дубля было метров триста – плевое расстояние для моих имплантов, но через внешнюю стенку Лабиринта не смогли пробиться ни радары, ни датчик движения, ни прочие вмонтированные в мой организм устройства.

Все они показали сплошное белое пятно, столь же информативное, как книга без букв.

– Не получается, – пробормотал я и тут уловил некое движение в стороне Соснового Бора.

Кто-то достаточно сильный и умелый, чтобы прятаться даже от проводника, шагал прямо к нам. И вряд ли это были спешившие нам на помощь белокрылые ангелы из молитв Колючего.

– Очередь туда! – Я сбросил на главный имплант Синдбада координаты сектора обстрела, и он не стал ничего спрашивать, просто развернулся, и «карташ» в его руках заплевался огнем.

Вспышка, другая, звяканье пули, наткнувшейся на препятствие, – и это там, где на первый взгляд нет ничего, кроме снежинок. Затем несмелое колыхание воздуха, и из белесого марева выступают три фигуры в одинаковых боевых костюмах и шлемах. И мне не надо было гадать или вглядываться, чтобы понять, кто это – узловики, возглавляемые настырным братом Рихардом.

Надо же, сумели отбиться от Циклопа, хоть и потеряли нескольких своих, плюс как-то узнали, куда мы подевались, и отважно сунулись в Сосновый Бор, где влияние Ордена куда слабее, чем даже в Москве.

Тут правят бал военные и Дьякон.

Синдбад дал еще одну очередь, но рыцари не позволили так легко себя перестрелять. Они попадали наземь, но почти тут же вскочили и бросились к нам, уже не скрываясь. И я понял, что мы не выстоим – «мегера», «Страйк» и «карташ» против трех армганов.