Идеальное отражение

Ну, насчет «христолюбивых» он погорячился – я к религии равнодушен, Синдбад тоже, а засевшие по соседству бойцы Хистера и вовсе самые что ни на есть злобные сатанисты. Да и с храбростью у нас все в порядке, никто до сих пор в штаны не наложил, хотя возможности имелись.

Но если ему самому от молитвы легче – пусть бормочет, от нас не убудет.

– Может, они еще свернут? – предположил я, с надеждой глядя на запад. – Двинут куда-нибудь в Новосибирск...

Но надежда треснула, словно разбитое яйцо, когда носороги стали перестраиваться из колонны в цепь. Боты, сплошь колесные, разбились на две группы и разошлись в стороны, чтобы занять места на флангах.

Биомехи собирались воевать всерьез, и воевать по всем правилам.

– Ну что, брат Лис, – сказал я сам себе. – Придется как следует пострелять? Только бы патронов хватило.

– Не хватит – камнями будем кидаться и «шаровухами», – отозвался Синдбад и приник к «карташу».

Вновь началась «игра в снайпера».

Через час я выпустил из рук едва не дымящийся, раскаленный «Шторм» и без сил опустился на землю.

– С Божьей... с Божьей помощью отбились, – даже не сказал, а скорее прокаркал Колючий.

– Ага, не без того, – отозвался я. – Ослябя и Пересвет разили чугунков копьями, а лучники Александра Невского пускали в них сияющие стрелы, как ветераны Азенкура под Ипром в девятьсот четырнадцатом...

Колючий настолько устал, что даже не обратил на мои насмешки внимания.

На самом деле никакая рать святая не пришла к нам на помощь, и дымящие сейчас вокруг нашей позиции остовы носорогов и ботов – заслуга исключительно наша и егерей герра Рудольфа.

Биомехи атаковали, как безумные, и пару раз мне начинало казаться, что еще мгновение, и мы не сможем их остановить. Они лезли по склонам и бешено ревели моторами, норовя добраться до нас, и серый пепел, смешанный с грязью, летел из-под колес.

Просто чудо, что никто из нас не получил серьезных ран – луч армгана аккуратно срезал Синдбаду верхушку шлема, и шлем напоминал сейчас недоочищенное яйцо, каменный осколок врезался в лицо Колючему, оставив царапину, я же и вовсе остался невредим.

– Все бы тебе зубоскалить. – Синдбад снял шлем и принялся с печальным видом его осматривать.

– А что, плакать прикажешь? – Я фыркнул и поднялся. – Пусть дубль рыдает над своей горькой судьбиной!

От универмага, в котором засели выкормыши Хистера, спускались две группы егерей. В каждой имелось по несколько бойцов, тащивших на спине громадный черный бак.

«Зачистку затеяли?» – спросил я.

«Именно так, – ответил герр Рудольф. – Надеюсь, вы не возражаете?»

«Ни в коем случае».

«Вот и хорошо. А мне хотелось бы знать, чем вы так досадили местным чугункам?»

«Ничем, – поспешно ответил я. – Мы тут появились только ночью, еще и двенадцати часов не прошло».

«Да? – М-фон не передает интонации, только слова, но мне показалось, что мой собеседник скептически хмыкнул. – Я не раз командовал силами около тамбура, но никогда не видел ничего подобного. Что-то с вами не так, либо с кем-то одним, либо со всеми тремя одновременно».

Я обмер – не хватало еще, чтобы нами заинтересовался «Ковчег»! Хистер, хоть и безумец, парень цепкий, и вырваться из его лап непросто. А уж разрезать кого на куски в «научных» целях – для его ученых плевое дело.

«Ну, если что-то такое и есть, то мне об этом неизвестно», – я надеялся, что произнес это твердо.

«Подобное тоже возможно. Но мы поговорим об этом позже», – и герр Рудольф отключился.

Посланные им бойцы ходили от одного железного «трупа» к другому, обливали их термитной смесью и поджигали. Вспыхивало пламя, достаточно горячее, чтобы не только плавить металл, но и без следа сжигать любых скоргов.

Егеря исполняли главную миссию «Ковчега» – чистили мир от механической заразы.

– Ты с кем-то беседовал? – спросил Синдбад, извлекший из рюкзака ремонтный набор.

Всё правильно – шлем надо подлатать, чтобы на макушку не капало.

– Общался с нашими благодетелями, – я кивнул в ту сторону, где вращался, подпирая облака, серый вихрь. – И у них, как ни горестно это признавать, начали возникать подозрения.

– Ничего удивительного, – Колючий вздохнул. – Даже я понимаю, что железки ведут себя ненормально.

На самом деле за три с лишним года существования Пятизонья так и не удалось выяснить, что является для биомехов естественным, а что нет. Их поведение разнилось не только от вида к виду, от локации к локации, но и зависело от времени года, суток и даже геомагнитного фона.

Но сегодня около новосибирского тамбура и вправду творилось нечто странное – носороги, боты, драконы и прочие исчадия отчужденных пространств прибывали издалека и целенаправленно атаковали людей, занявших не такой уж и большой участок земли. Железяки накатывались волна за волной.

Над развалинами Академгородка бушевала настоящая железная буря.

– Главное, чтобы мы оставались нормальными. – Тут я услышал, как испуганно завопил один из егерей. – Это что еще?